Тёмный принц - стр. 20
– Ты находился в зале, когда резали туремцев… – припомнил Ордерион.
– Да, и молча пялился в стену, слушая их вопли под аккорды резвых музыкантов. Единственное, чему отец блестяще нас научил – не вмешиваться в его дела. Мы – атрибуты. Статуи в храме волхвов. С нас стирают пыль и иногда поклоняются, если вспомнят, как звать. А главным остается вечно молодой король. Он как Дуон. Его знают все, и всеми он правит.
– Выходит, для себя ты все уже решил. – Ордерион сжал пальцами переносицу.
– А ты нет? – удивился Галлахер.
– Сидя в лесу легко говорить о том, как мы замахнемся на отца и его жену. Я знаю, что ты убивал. В бою, сражаясь за свою жизнь. Но здесь другое. Мы не сможем явиться в замок и сделать это. Нам понадобится войско, люди, которые пойдут за нами на убой. И эти люди должны точно знать, за что умрут. Пока я вижу разгневанного мужа, который зол на весь мир. Ненависть утихнет, и что останется?
– Желание изменить судьбу Инайи, – ответил Галлахер.
– Ценой своей жизни и жизней других?
– А по-другому никак! – прошипел брат.
– Если ты все решил, я тебя поддержу, – Ордерион сорвал травинку и зажал ее между зубов. – Но не отступишься ли ты от этого плана, когда мы найдем Рубин и Хейди живыми? Не захочешь ли ты махнуть на все рукой и исчезнуть вместе с женой?
Галлахер промолчал.
– И я о том же, – Ордерион выбросил травинку в костер. – Начнешь готовиться к нападению – назад пути не будет.
– Я не отступлю, – прорычал брат.
– Тогда я тебя поддержу, – согласно кивнул Ордерион. – Но о судьбе Миры еще стоит подумать. Сначала она должна родить. А уж потом разбирайся, виновата она перед тобой и Хейди или нет. Слишком темная она лошадка. С такими всегда нужно быть начеку. – Ордерион иронично улыбнулся. – Я вот часто думаю, почему отец на ней женился? Не богата. Без связей. Да, красива, но разве мало смазливых побывало в его постели?
– Потому что лучше остальных сосала, – едва не сплюнул в костер Галлахер. – Угораздило же тебя эту потаскуху в храме богов повстречать!
– И влюбиться, – добавил Ордерион. – Хотя я уже даже не уверен, любил ли ее когда-нибудь…
– Что ты имеешь в виду? – Брат поерзал на месте.
– Ты, когда Хейди встретил, сразу понял, что она – та самая, твоя и только твоя?
Галлахер прижал ладонь ко лбу.
– Нет. Но тревожные звоночки уловил моментально.
– Почему тревожные?
– Будто сам не знаешь, почему они такие, – хмыкнул брат. – Поди, до сих пор в чувствах разбираешься. Копаешься в них, как в мешке с вещами, обдумываешь, доставать для Рубин признание в любви или лучше попридержать и не показывать? Бесполезно все. Если звоночки необычные зазвонили, любовь с порога никуда не уйдет. Будет ломиться, подглядывать в замочную скважину и снова стучать, пока наконец дверь не откроешь, пропуская в сердце. А там уже наплевать: похоть или страсть. Ходишь с придурковатой улыбкой на лице и кажется, что дальше в жизни все только сладко будет. Будет, но не все. Далеко не все, – подытожил брат и тяжело вздохнул.