Темный лорд и княгиня ночи - стр. 6
– Позвольте пригласить Вас на вальс, юная леди, – рядом с нами стоял привлекательный молодой мужчина, одетый в парадный бордовый камзол с черными позументами – блондин с серыми глазами и бледным лицом. – Виконт Доминик Корнуай, – представился он, коротко поклонившись. Обмахивание веером со стороны матушки стало более энергичным, что свидетельствовало о крайней степени волнения его обладательницы. Интересно, почему?
– Рады знакомству, виконт, – я с удивлением увидела, как мой батюшка почтительно поклонился человеку гораздо моложе его, и тут же догадалась, в чем дело. Ну конечно! Род Корнуай – очень древний и один из самых богатых в нашей стране. Неужели?..
Мне не оставалось ничего другого, как присесть в реверансе и подать руку все еще ожидавшему моего ответа виконту.
Кружась под звуки вальса, я вдруг поняла, что мне крайне неуютно и неприятно находиться рядом с мужчиной, чьи руки лежали сейчас на моей талии. Обычное прикосновение, ничего лишнего – как того требовал этикет. Виконт был превосходным танцором и вел меня в танце легко и непринужденно, но меня не покидало ощущение, что я нахожусь рядом со страшным хищником. Судя по тому, как плавно он двигался, мужчина был превосходным фехтовальщиком, но не это испугало меня.
«Кого же он мне напоминает?» – подумала я, и тут же похолодела от ответа, моментально возникшего в голове. Змею. Мерзкую, ядовитую гадину, что обвила мое тело и теперь пыталась подобраться повыше. В ушах шумело, будто кто-то мне что-то шептал, но слов было не разобрать. Я подняла глаза, тут же встретившись взглядом с холодной серой сталью, и поняла, что права. Этот мужчина был опасен. Очень опасен. Меня не обманывала его нарочитая вежливость и светский лоск. Едва достающие плеч, по моде нашего времени, волосы, бледное лицо и слишком яркие, порочно изогнутые губы. А еще я чувствовала, что заинтересовала его. Меня передернуло от отвращения, но я все же заставила себя выдавить улыбку в ответ на улыбку виконта, успев отметить ровные белые зубы с чуть заостренными клыками.
– Вы так прелестны, Алиана, – произнес мужчина, после танца провожая меня к родителям, – как хрупкий живой цветок, сияющий во тьме, – добавил он вдруг едва слышно, на старом фарлийском языке наших предков, на мгновение задерживая взгляд на моем колье, мягко обнимавшем шею. Но я этот язык знала – в нашей семье его традиционно учили, а потому прекрасно поняла, что именно он сказал. Ответить ему что-либо заставить себя не смогла: звенящее чувство надвигающейся катастрофы разлилось вдруг в голове, и бал перестал быть мне мил. И все, чего мне хотелось сейчас – это как можно скорее покинуть его, вновь оказавшись в своей уютной девичьей спальне.