Тёмный Клан. Предатель. Часть I - стр. 41
Бернар успешно отбил очередную атаку, но реализовать преимущество снова не успел. Алан ударил, и на этот раз настолько удачно, что противник навзничь полетел на землю, на несколько секунд утратив контроль над Силой. Волк прыгнул вперед, стремясь закрепить успех, и атаковал успевшего подняться на одно колено противника чем-то стремительным и смертоносным. На секунду Райану показалось, что Бернар обречен, он пошатнулся и так и не сумев подняться, снова упал на колени. Но вдруг, из его выброшенной вперед руки сорвался энергетический клубок и ударил в грудь Алану. Багровое пламя канала вошло в защиту как нож в масло. Алан закричал, схватившись за грудь и повалился к ногам Бернара. Плетение все глубже проникало в ауру, и она на глазах начинала сереть, теряя жизненную силу. Росомахе оставался один последний удар. Он замер над поверженным противником и Райан видел, как дрожит на его пальцах смертоносный сгусток энергии. Видел, как внезапно изменилось лицо Бернара, как гнев сменился растерянностью и страхом, а плетение дымкой растворилось, стекло с пальцев.
– Нет, я не могу! – одними губами прошептал юноша, опускаясь на колени рядом с поверженным врагом. А потом вдруг взял его за руку, и последние сохраненные в бою остатки энергии потекли в Алана, восстанавливая ауру.
– Зачем ты это делаешь? – хрипло спросил Алан, приходя в себя. Бернар молчал, продолжая отдавать Силу, всю, без остатка, пока серые пятна не исчезли из ауры совсем, потом поднялся и протянул руку, помогая подняться сопернику.
– Я признаю свое поражение, – громко произнес он, и добавил тише, обращаясь к Алану:
– Пусть сохранится твой Клан, мой все равно почти уничтожен. Не было возможности сказать тебе раньше, так вот, хоть сейчас, – он запнулся и заговорил быстро, как будто боялся не успеть: – Видит Аусеклис, я не хотел, чтобы так вышло. Клянусь тебе его именем, я не причастен к ее смерти, это действительно произошло случайно. Я понимаю, что ничего уже не исправить, но быть может, моя смерть сможет хоть немного искупить ту боль, которую я тебе невольно причинил. Бей!
Алан долго смотрел в землю и наконец, подняв глаза на Бернара, произнес:
– Нет. Я не смогу этого сделать даже ради своего Клана. Ты прав, то, что произошло уже не исправить. Сейчас я понял, как ошибался, думая, что смогу твоей кровью смыть боль, сжигающую мне сердце. Наверное, я просто не мог признаться самому себе, что в случившемся, мы виноваты оба. Я был слеп, стремясь отомстить тебе и еще более слеп, стремясь убедить самого себя, что могу в чем-то тебя превзойти. Этот поединок лучшее тому доказательство.