Темный карнавал (сборник) - стр. 30
Харрис с открытым ртом лежал на столе. Свет был выключен, шторы задернуты. М. Мьюнигант подошел к пациенту.
К языку Харриса прикоснулся какой-то предмет.
Челюстные кости стало распирать. Они защелкали и затрещали. Одна из картинок на затененной стене как будто подпрыгнула. Харриса тряхнуло, и он невольно захлопнул рот.
М. Мьюнигант вскрикнул. Харрис чуть не откусил ему нос! От лечения не будет проку. Время не пришло. М. Мьюнигант поднял шторы. Вид у него был ужасно разочарованный. Когда Харрис почувствует, что готов к психологическому сотрудничеству, когда действительно будет нуждаться в помощи и доверит себя М. Мьюниганту, тогда, быть может, что-нибудь и получится. М. Мьюнигант протянул свою миниатюрную ладонь. Плата составила между тем всего два доллара. Пусть мистер Харрис подумает. Вот рисуночек – пусть возьмет домой и изучит. Себя нужно знать. Относиться внимательно. Ох уж эти скелеты, неприятностей с ними не оберешься. Глазки М. Мьюниганта засверкали. Всего хорошего, мистер Харрис. О, а как насчет хлебной палочки? Мистер Мьюнигант предложил Харрису коробку с длинными и твердыми хлебными палочками с солью, сам тоже взял одну и начал жевать. Жуя палочки, он чувствует себя… при деле, пояснил он. До скорой встречи, мистер Харрис. И мистер Харрис отправился домой.
На следующий день было воскресенье. Утро у мистера Харриса началось с новой боли и ломоты во всем теле. Он немного посмотрел комиксы, а потом с возобновившимся интересом принялся изучать миниатюрный, но анатомически верный рисунок скелета, данный М. Мьюнигантом.
За обедом его напугала супруга, Кларисс, принявшись хрустеть, один за другим, суставами своих изысканно тонких пальцев.
– Прекрати! – выкрикнул он в конце концов и зажал уши ладонями.
На весь остаток дня Харрис подверг себя карантину в своей комнате. Кларисс, с еще тремя дамами, сидела в гостиной – играла в бридж, смеялась и болтала. Харрис между тем со все большим любопытством рассматривал и ощупывал себя всего. Прошел час, и он внезапно позвал:
– Кларисс!
Она имела обыкновение не входить, а как бы втанцовывать в комнату, проделывая всяческие изящные телодвижения, только бы не примять подошвой ни единой ворсинки ковра. Извинившись перед подругами, она с радостным видом предстала перед супругом. Он сидел в дальнем углу и, как заметила Кларисс, разглядывал тот самый анатомический рисунок.
– Как раньше, весь в раздумьях, дорогой? Брось, пожалуйста. – Она уселась мужу на колени.
Но мужа занимала не красота Кларисс. Легко удерживая ее легкое как пушинка тело, он недоверчиво притронулся к коленной чашечке жены. Под нежной, сияющей кожей коленка словно бы ходила из стороны в сторону.