Темный инквизитор для светлой академии - стр. 50
– Что-нибудь трогали?
– Нет. Перед случившимся соседка как раз уезжала к родным и забрала с собой самое ценное, а когда вернулась, отказалась заходить в комнату. Сказала, что остальное заберет позже.
– А где она сейчас? – спросил Айтен, открывая створки бельевого шкафа. Не то чтобы ему было интересно разглядывать женские панталоны и нижние рубашки, но гардероб мог поведать о тайных вкусах и пристрастиях погибшей. Однако все платья как на подбор были хоть и добротными, но строгими и блеклыми, подобные мышиным шкуркам.
Опустился к обувной полке, осмотрел зимние башмаки – изношенные, темные и вспомнил о сестрах… Хоть и жили в деревне, и Сорея, и Нетия старались купить обувь на каблучке, с вышивкой, красивые. Как уж мать не настаивала, что в дождь измараются и потеряют вид, упрямицы выбирали яркие, а не такие тусклые сапожки…
«Сонеза не умела одеваться или намеренно старалась оставаться неприметной?» – Митар не понимал логики поступков честолюбивой, упрямой ученицы, с большим самомнением, желающей быть лучшей, дневавшей и ночевавшей в библиотеке. И при этом унизительно ходившей за блистательной троицей и сносившей насмешки. – Почему? Нравилось унижаться? Сердечная привязанность к родовитому мерзавцу? Шпионаж? Или противоестественные чувства к Дэлинее?»
Вспомнил и о необъяснимом девчоночьем пристрастии вести дневники. Открыл стол, шкафчики, осмотрел полку – чисто, причем настолько, что подобная аккуратность казалась подозрительной, искусственной.
«Надо переговорить с соседкой и узнать: вела ли Ивет дневник?»
Пока мадам Коскет ходила за бывшей соседкой, Митар старался приметить важные мелочи, но, кроме будто бы нежилой чистоты, взгляд остановился лишь на небольшой жаровне, спрятанной в углу, за кроватной спинкой.
«Разве студиозам не запрещено держать в комнатах огнеопасные вещи?» – хмыкнул, внимательно оглядывая жаровню, на дне которой осталось подозрительно много золы, часть из которой была тончайшей и напоминавшей обрывки бумаги…
«Ничего себе?! Осень дождливая, но ранняя и еще не холодная. Да и помощь бытового факультета избавила студиозов от необходимости кутаться в теплые вещи. Так зачем ей понадобилась жаровня? Забыла мадам Коскет или соседка? А если не они, тогда Ивет?!»
Размышления прервало появление соседки.
Тельхель Консива робко постучала, осторожно приоткрыла дверь и просунула нос в тоненькую щель.
– Входи, – властно произнес Митар, прекрасно знавший, что напуганный человек сбивается с мыслей и чаще проговаривается об истинных чувствах. Девушка разнервничалась сильнее и в комнату вошла почти крадучись. – Садись.