Темный инквизитор для светлой академии - стр. 32
Магистр инквизиции, как никто другой, умел в красках, нагоняя страх, расписать последствия встреч с ведьмами и демонами. Сейчас предстояло отработать с группой боевых магов третьего сезона обучения и вбить в самонадеянные головы драчунов-зазнаек осторожность, опаску к использованию запретной магии и умело объяснить цели и методы работы инквизиции.
«Ха, какая мелочь!» – зло хмыкнул Айтен, входя в класс. Среди развязно сидящих студиозов заметил трех девушек. И даже они мнили из себя великих воительниц, элиту и цвет магов Ликонии.
Еще загодя магистр Митар надел подобающую случаю маску, сел за стол, откинулся на спинку кресла и позволил студиозам тщательно рассмотреть себя, прежде чем приступить к лекции.
«Да-да, я не почтенный Олидер», – улыбнулся злорадно и произнес ледяным, разносящимся по всей аудитории, сильным голосом:
– Я магистр Митар – старший следователь Палаты Инквизиторов, – скривил усмешку и сделал паузу.
– Занимаетесь допросом? – раздалось из-за спин.
– Если есть вопросы – можете задавать. Но имейте смелость поднять руку, встать и спросить, а не вопрошать из-за спин одногруппников, – пояснил. – Итак?
На последнем ряду вытянулась рука. Встал жилистый студиоз с длинной челкой, закрывающей глаза, и с вызовом повторил вопрос.
– Иными словами, принимаю ли я участие в пытках? Разбираю ли доносы? – скривил кровожадную улыбку Митар. – Да. Я имею полномочия принимать участие в допросах. Однако допрос и истязания – разные вещи. Разбором доносов занимаюсь крайне редко, когда предстоит подтвердить открытие дознания. Предпочитаю вести расследования и заниматься поимкой. Предвидя следующий вопрос, отвечу сразу: ценным донос оказывается лишь в одном случае из трехсот и более.
Поднялась еще рука. Встала коренастая девушка и язвительно поинтересовалась:
– Чем отличается одно от другого?
– Что именно? Допрос от истязания? Или один донос от другого? – отвечал Митар четко, грубовато, чтобы не вызывать двояких толкований и показать, что здесь лидер он. – Настоящий отступник тих, скрытен, старается не привлекать внимания. Чаще всего доносят анонимно, из зависти, когда успехи других приписывают не трудам и везучести, а колдовству. Кто, как не инквизиторы, знают это лучше других. Поэтому при поступлении доноса, человека вызывают на допрос, и в зависимости от его показаний, свидетельств, проверок и других данных, расследование продолжается или закрывается.
Если подозрения в отступничестве возрастают – в дело вступаю я. Но обычно разъезжаю по окраинам империи. Почему-то отступники полагают, что на выселках легче затеряться. Но это не так. Население окраин более подозрительное, осторожное и не любящее чужаков.