Темный инквизитор для светлой академии - стр. 10

– Если мы, погодники, по сути, лишь предсказатели и, – я посмотрел на мадам, – слабые маги, то что же хочет добиться магистр Ферендель?

– Он не заинтересовался бы тобой, не будь ты особенным. Ты погодник и не слабый. Стихии не подчиняются никому, даже тебе, однако, когда ты зол, как-то влияешь на них, – она посмотрела в мои глаза. – Если солнечно, и ты в раздражении – можешь сделать пекло. Если идет дождь – можешь затянуть его и усилить…

– А сейчас?! – я вскочил со стула. Неужели причина во мне, и из-за меня страдают люди?!

– Разве сейчас ты зол? Нет, – целительница погладила мое плечо, тронутая моим волнением. – Просто дождливый сезон.

Я вздохнул.

– Я должна была рассказать тебе это. Чувствую, ты изменился. А я не хочу, чтобы ты вновь стал завистливым, раздраженным, мстительным. Однако теперь волнуюсь, как будешь выживать? Успешные ученики академии изводят одиночек.

– Это из-за скверного характера я одиночка?

– Этого и хотел Ферендель. Ты полностью в его руках…

После разговора с целительницей кое-что прояснилось, и на меня нашла грусть.

«Так! Не раскисать! – попытался взять себя в руки. – У разбойников уцелел, так что и с остальным справлюсь! И, вообще, выйду из лазарета – пойду в библиотеку. Нет друзей – подружусь с книгами. Ведь должна же быть от меня польза!» – Я еще остро помнил чувство беспомощности, когда очнулся и осознал, что ничего не умею, не знаю, и мне некуда идти. Тогда клятвенно обещал себе научиться чему-то.

На следующий день мадам Лужо принесла чистую форму, пахнущую свежестью. Накануне я с волнением представлял, как придется в старых лохмотьях, скрываясь ото всех, пробираться до склада за новой формой.

– Благодарю! – произнес с жаром. – Что бы я без вашей помощи делал?!

– Мелочи, Сидерик, – отмахнулась довольная мадам.

– Как я смогу отблагодарить вас?

Она пригладила темную прядь за ухо, призадумалась и ответила:

– Когда начнется отработка, надеюсь, ты со всем старанием будешь пропалывать наши лекарские грядки.

– Обещаю. А когда отработка?

– Да хоть каждый вечер, если тебе будет нечем заняться.

Я кивнул.

– А теперь одевайся, и пойдем, провожу до комнаты…

Серые штаны и курточка, с блестящими пуговицами, на которых красовался стилизованный луч, выглядывающий из-за тучи, висели на мне, как на пугале. Зато ботинки пришлись впору. А на синюю рубашку, тоже широкую в плечах, я даже не обратил внимания. Ее не видно. Также к форме прилагалась плюшевая шапочка и темно-серые носки.

– Какой же ты худой! – вздохнула целительница, и я от смущения вцепился в полу куртки. – Себя-то видел?