Темные века европейской истории. От падения Рима до эпохи Ренессанса - стр. 4

История тевтонских королевств конца V – начала VI века подразделяется на две половины. Одна – история деяний франков, вестготов, бургундов и свевов на западе. Другая – лишь отдаленно с ней связанная – история правления Одоакра в Италии и королей вандалов в Африке, которые больше интересовались Восточной империей, чем трансальпийскими королевствами. Мы рассмотрим сначала первые два государства, оставив обсуждение дел тевтонов в Галлии и Испании на потом.

Гейзерих – римляне иногда называли его Гензерихом – первый король Африки из вандалов, уже правил в Карфагене в том году, когда Одоакр стал правителем Италии. Сорок восемь лет этот первый из тевтонских морских королей господствовал на земле, которую завоевал, и удерживал морское превосходство в центральной части Средиземного моря. Создание королевства вандалов было одним из самых необычайных деяний века великих миграций; его следует приписать исключительно личной энергии этого короля-долгожителя. Во время вторжения в Африку его племя было одним из самых малочисленных из всех странствующих орд, вторгшихся в пределы империи, – не более 80 000 душ (мужчин, женщин и детей). Тот факт, что столь небольшая армия сумела захватить огромную провинцию и впоследствии стать кошмаром всего побережья Западной Римской империи, говорит о безграничных способностях Гейзериха. Он не принадлежал к числу упорных, отчаянно смелых, здоровенных, но безмозглых вождей, которые по большей части возглавляли германские племена. Он не обладал крупным телосложением и всю жизнь прихрамывал, поскольку в детстве его лягнула лошадь. Зато его отличали умственные способности. Гейзерих был не только умелым военачальником, но и хитрым политиком. Он был человеком непостоянным, но обладал не легкомысленной изменчивостью дикаря, а умышленным злобным вероломством профессионального интригана. Он был одним из весьма распространенных примеров тевтона, который, оказавшись в контакте с империей, усвоил все пороки деградирующей цивилизации, не утратив своих собственных, свойственных варварству. Не без оснований деяния Гейзериха оставили след в истории языка в виде современного слова «вандализм». Страдания жителей Италии и Африки в его руках были куда глубже, чем передряги, в которые они попадали при других завоевателях, поскольку за всеми деяниями Гейзериха стояли злоба и вероломство. В сравнении с Гейзерихом гот Аларих представляется образцом рыцарской любезности, а гунн Аттила – прямым, хотя и жестким противником. Особой слабостью короля вандалов было заключение договоров и перемирий, которые он не намеревался выполнять. К тому же он не испытывал необходимости в поисках повода или хотя бы обоснования для своих рейдов, за исключением разве что одного: город или регион, на который он нападал, должен быть в момент атаки плохо защищен.