Темные тайны - стр. 50
На улице завелась машина и увезла ее единственного сына. Себастиан посмотрел на стоявшую на его газоне женщину. Растерянную. Брошенную.
– Что он натворил? Ваш сын? Раз им интересуется Государственная комиссия по расследованию убийств?
Клара подошла немного поближе.
– Это как-то связано с тем мальчиком, которого убили. Я не знаю. Леонард никогда бы ничего подобного не сделал. Никогда.
– М-да, а что же тогда Леонард делает?
Клара посмотрела на Себастиана непонимающим взглядом, а тот кивнул на забор.
– Когда вы перелезали через забор, вы ругали его за то, что он вечно попадает в неприятности.
Клара задумалась. Неужели она такое говорила? Она не знала. Было так много вопросов. Такая путаница в мыслях, но, возможно, и сказала. Леонард попадал в кое-какие неприятности, особенно в последнее время, но ведь это же совсем другое дело.
– Но он не убийца!
– Никто не является убийцей, пока кого-нибудь не убьет.
Клара посмотрела на Себастиана, которого явно не интересовали и не волновали разыгравшиеся на его участке события. Он постукивал пальцами по газете так, будто ничего необычного или важного не произошло.
– Значит, вы не собираетесь мне помогать?
– У меня дома есть «Желтые страницы», я могу открыть их на букве А, как в слове «адвокат».
Клара почувствовала, как к комку беспокойства и страха присоединилась злость. За те годы, что она жила по соседству с Эстер и Туре, ей доводилось кое-что слышать о сыне Бергманов. Но ничего хорошего. Ни разу.
– А я-то думала, что Эстер преувеличивала, рассказывая о вас.
– Меня бы это удивило: моя мать никогда не была склонна к широким жестам.
Клара коротко взглянула на Себастиана, потом развернулась и ушла, не сказав ни слова. Себастиан подобрал с настила первую половину газеты. Он уже видел эту статью, но тогда она его не слишком заинтересовала. Теперь он ее снова раскрыл.
«Государственная комиссия по расследованию убийств расследует убийство мальчика».
11
– Почему ты бросился бежать?
Ванья и Билли сидели напротив Леонарда Лундина в безлико обставленной комнате. Стол, три довольно удобных стула. На стенах обои неброской расцветки, кое-где плакаты в рамках, в одном из углов – торшер позади маленького кресла. Из окна проникает дневной свет, правда, сквозь матовые стекла, но все же дневной свет. Помещение больше напоминало номер на турбазе, чем комнату для допросов, минус кровать и плюс две камеры наблюдения, регистрирующие и записывающие все в соседней комнате.
Леонард сидел на самом краешке сиденья, ссутулившись и скрестив руки на груди, его ноги в носках торчали из-под стола. На полицейских он не смотрел, а уставился куда-то вниз и налево. Вся его фигура излучала отсутствие интереса и, возможно, некоторое высокомерие.