Темные (сборник) - стр. 3

– Еще одна крепость взята, – фыркнул гвардеец, утирая седые усы, долгие концы которых спускались по обе стороны массивного подбородка. – Штурм был стремителен и неотвратим, но без потерь не обошлось.

Понурив голову, гигант с грустью похлопал мозолистой ладонью притороченный к поясу кошель – тот изрядно истощал за вечер – и отпихнул пустой ковш на край заплеванного дощатого стола в компанию к двум другим давно уже опорожненным кувшинам. Раздраженный, он вдобавок лениво пнул тяжелым сапогом ножку стола, и глиняная посуда отозвалась испуганным перезвоном.

«Вот это и есть настоящая магия, – проплыла в затуманенном сознании ленивая, как обожравшийся морских змей кракен, мысль. – Золото мгновенно превращается в выпивку, стоит вспомнить лишь одно короткое заклинаньице: „Хозяин, наливай!“»

– Эй, Бурт! – Трактирщик словно по щелчку пальцев возник рядом. Может, старый хрыч и правда имел сношения с нечистой силой?.. – Тебе, по-моему, уже хватит! Земля не выдержит столь большую и тяжелую бочку вина, как ты. А если еще добавишь, то уж точно провалишься прямиком Шу-губу в пасть!

Коренастый владелец трактира стоя был лишь на пару ногтей выше развалившегося на низкой деревянной скамейке солдата. Рассчитана скамья была по меньшей мере под три задницы, но Бурт с трудом на ней умещался.

– Твоя правда, гадский идол! – От подобного грому голоса колыхнулось пламя висящих под потолком светильников. Солдат медленно приподнялся, оторвав лучшую свою часть от жесткого сиденья. Высоченный, Бурт едва-едва не задевал выбритой до блеска макушкой те самые светильники. – Старый, ты за дурака-то меня не держи, – заворчал он, будто серый медведь, пробужденный от спячки неопытным охотником. – Мне пора б уходить еще с час назад, но ты жда-ал… Ждал, пока я не выложу все свои кровные за твою проклятую кислятину!

– Не сердись, приятель. Вино совсем неплохое, – хозяин дружески похлопал гиганта по спине – чуть выше пояса, куда только и мог дотянуться.

Шугуб! Когда кольчуга успела стать такой тяжелой? Бормоча ругательства, Бурт подобрал со стола меч и направился к выходу, медленно переставляя непослушные ноги. Возле дверей он вдруг остановился и, положив громадную руку на плечо провожающего, наклонился, приблизил изорванное шрамами лицо к пухлой роже трактирщика:

– Слушай, толстяк! Я наемник, как и сотни других, ты знаешь. Мы – солдаты разной веры, из разных стран. Среди нас есть даже иджийцы, крашеные собаки, разрисованные не хуже здешних танцовщиц… Но мы храбры. Мы верны своему господину, вашему царю Карсе. Ты не найдешь среди нас людей слабых ни духом, ни сердцем. Мы готовы пойти за своим властелином на смерть. И мы делаем это, едва ли не каждый день гуляя по краю Тартара. Оберегаем таких, как ты, от… э, как их? А!.. от внешних врагов! Приунгм… Шугуб! При-ум-но-жа-ем мощь и богатство страны в завоет… зава… вательных походах… Помни об этом, старый! И вы все – запомните! – Мутными глазами Бурт обвел заведение и его немногочисленных, притихших по углам посетителей. – Среди моих братьев, воинов гвардии Карсы, нет трусов! Мы не дезертиры, слышите?!. Да, кто-то уходит безвозвратно. Исчезает в этом дрянном городе… но я знал их! То были достойные бойцы и верные друзья. И я сам вырву поганый язык тому сплетнику, кто болтает тут и там про дезертиров из гвардии!