Темные проемы. Тайные дела - стр. 42

Впервые он увидел ее через расписной стеклянный экран. Ширма, застекленная лишь в верхней части, отделяла основную зону ресторана от вестибюля, где напитки подавали на лакированные трехногие столики. Пока Энн снимала шубу, Фенвилл сидел за одним из этих столиков, отбиваясь от двух заботливых юношей-официантов в льняных куртках; и на другом конце зала, далеко не полностью занятого гостями, он увидел эту женщину – сидевшую в одиночестве за столиком у стены. Расстояние, тусклый свет и бегущие по стеклу яркие маленькие цветочки, нарисованные по краям, не позволили тогда всерьез счесть ее образ волнующим, будоражащим, и Фенвилл просто легонько одернул себя. Когда Энн подсела к нему, он заказал коктейли – и выпил свой неспешно, смакуя, с апломбом, приличествующим окружению.

Вскоре, когда освободился более уединенный столик за ширмой, им предложили туда перейти. Тогда-то ситуация и вышла из-под контроля. Лысый метрдотель, довольно изучая взглядом исподлобья мягкие роскошные формы Энн, провел их через весь зал к столику у дальней стены – недалеко от места, занятого одинокой женщиной. Оказалось, даже просто пройти мимо нее и сохранить самообладание – не так-то просто, как Фенвилл думал.

Официанты пригласили его сделать заказ, но аппетит, который он, может, раньше и испытывал к экзотическим перечисленным блюдам, покинул Фенвилла. Энн была обаятельней, чем когда-либо, но ее искусные старания поделиться с ним уверенностью оказались тщетны. Да и вино, когда его поставили им на столик, не отшелушило его, а лишь укрепило скорлупу трезвости.

Женщину за другим столиком, которую он теперь видел лучше, правильнее было бы назвать девушкой – с виду она казалась даже моложе, чем Энн. На ней было черное платье с открытым верхом; из-за фасона ее плечи и руки выглядели более бледными и желанными, чем Фенвилл мог вообразить. Русые волосы, перевязанные черным бантом, мягкой полутенью спадали по бокам круглого, кукольного, печально-прекрасного лица с большими, расставленными шире, чем это предписывают условные стандарты красоты, глазами. Ее руки так и порхали над тарелкой, но казалось, что ест девушка так же мало, как и Фенвилл. Ей подали несколько блюд – но вскоре унесли, ибо те, остыв, так и остались нетронутыми. Фенвилл слышал ее тихий музыкальный голос, когда она обращалась к официантам, но не сказанные ею слова. Он слушал ее с болью в сердце, стараясь быть внимательным к Энн – в условиях, к которым он, во всяком случае, был совершенно непривычен. Другая девушка выглядела куда увереннее, хотя обстоятельства ее пребывания в ресторане казались ему несколько необычными. Фенвилл заметил, что она даже не пьет – расхожая официантская головная боль, частенько дающая о себе знать в случае с посетительницами женского пола. С другой стороны, девушка казалась несчастной – она была бледна и неулыбчива; и вдруг Фенвилл увидел, как она достала маленький позолоченный кошелек и извлекла оттуда носовой платочек, которым провела по щеке, как бы вытирая слезу.