Темные легенды. Антология русского хоррора - стр. 21

– Начинается…

– Да, Джеймс, Создатель! Так вот, не являет ли Он с начала времён нам чудеса, постичь которые мы не в состоянии? И нам ли задавать вопросы, которые, возможно, должны остаться без ответа?

Доктор Тонг попятился.

– Вы все сговорились, так? Вы хотите, чтобы я чокнулся.

– Ну вот, – подал голос инспектор, – теперь у него паранойя.

– Милый, не говори так!

Тонг повернулся к жене. Он, как и все остальные, совсем забыл о том, что она здесь.

– Успокойся, прошу тебя, – умоляющие глаза Элизабет блеснули влагой.

– Верно, успокойся, Джеймс, – Вайн направился к другу.

– Стой на месте, подонок! – бросил ему доктор и метнулся к двери.

– Хватайте его! – инспектор рванул с места, как хороший охотничий пес.

На плечах Тонга повисли прокурорские помощники, на затылок обрушился тяжёлый удар полицейского кулака. Последнее, что услышал доктор, – всхлипывания Элизабет и слова утешающего её Чарльза: «Успокойся, дорогая. Мы все подавлены этой утратой, но он бы хотел видеть тебя сильной».

Похороны начались в полдень. Пресвитер Уолтер сказал короткую, но проникновенную речь, директор лаборатории мистер Рау выступил от лица коллег, от немногочисленных друзей – Чарльз Вайн. Заплаканная вдова не смогла выдавить и слова. Джеймс, отупевший от двухдневного накачивания транквилизаторами, улыбался и кивал головой, когда слышал своё имя. Подходили люди – знакомые, коллеги, соседи, члены карточного клуба, – выражали соболезнования по поводу его безвременной кончины. Он вежливо благодарил и желал здоровья им самим и их близким. Наконец объявили о последнем прощании. Служители в строгих костюмах-тройках выстроились у гроба, приготовившись спускать его в чёрный прямоугольник могилы. Инспектор Ривкин подвёл шатающегося Джеймса к яме и, оглушив его ударом рукояти пистолета, подтолкнул в яму. Сверху опустили гроб.

Официальная справка, выданная Элизабет Тонг:

«Доктор химии Джеймс Тонг, умерший 24 мая 19.. года, похоронен в соответствии с законами штата М. 26 мая того же года, что удостоверяется пресвитером прихода Святой Девы Марии Д. Уолтером, прокурором штата Ч. Вайном, полицейским инспектором Г. Ривкиным, а также 27 свидетелями и подтверждается соответствующими документами, исполненными на официальных бланках и заверенными приложением печати с изображением герба штата».

Июльская ночь застала меня на пути к моему летнему пристанищу в уютном уголке, удалённом от больших дорог и городов. После не слишком удачного блуждания по лесам в поисках грибов меня задержала долгая беседа за самоваром с дедом Михеем, старожилом лесной деревушки. Деревня эта находилась километрах в шести, если верить её жителям, от села, косо возвышавшегося над извилистой речушкой, где я снимал небольшую комнату на время летнего отпуска. Ночь обещала быть погожей и тёплой, и я не спешил домой. Немного ягод, собранных мною на порыжевшей земляничной поляне, приукрасили чай из липового цвета, которым безудержно потчевал меня дед Михей. Старик за многие годы однообразной жизни, видимо, успел порядком соскучиться по новым знакомствам.