Тёмное солнце - стр. 18
Навстречу Сошмет выходит, ощерив клыки, раздувшийся в два раза Ашма, и они начинают самую грандиозную битву, которую видел Тронн за время своего существования. Теперь уже жители планеты не сомневаются: перед ними демоны, а Акрофетис – их повелитель. Тронн содрогается и застывает на время, чтобы увидеть бой двух злых сил. Львица изрыгает огонь и, пока Ашма катается по земле, отряхивая пепел своей шкуры, наносит смертоносный удар по хребту твари. Но не успевает сделать последний для Ашмы укус, потому что тот бьёт её хвостом, на котором вдруг вспухает безобразный нарост. Ашма предельно сосредоточен, он знает, кто перед ним, но сражается безупречно и не зовёт господина на помощь, не желая нарушать полёт его души в других мирах.
– Как ты посмел, тварь? – рычит взбешённая львица и бьёт огненной лапой по морде демону Ашме. – Ты и я – два первородных тёмных существа, мы могли бы править всей вселенной, но ты бросил меня умирать, когда трагилы поймали в энергосеть, а теперь ты служишь жалкому смертному, имеющему тело гуманоида. Как мог ты так низко опуститься, или он подавил твою волю?
Ашма ни жив и ни мёртв очень долго, и, кажется, львица, несомненно, победила, а дух перводемона сейчас отлетит к Некроникусу, но он встаёт и проходит на четырёх лапах, как дикий зверь, вокруг львицы, а потом вытягивает свое тело в разящий кинжал и вонзается в тело Сошмет, прямо в горло. Он знает – это единственное уязвимое место у перводемона.
– Моя воля была прожить эти пять циклов вместе с моим богом, я отдал ему свою преданность и буду защищать это существо до последней капли моей тёмной крови!
– Безумец!
Клыки Ашмы смертельны – голова львицы катится по площади и падает в воду лагуны, превратившись в лик прекрасной девушки. Но сам Ашма падает, издав предсмертный вздох, от которого сердца тех, кто наблюдает за сценой битвы, разрываются. Волны тёмной энергии кругами расходятся над перводемонами.
В пирамиде Акрофетис просыпается от дурного сна, в который перешли его видения истины, и слышит, как рычит с невероятной болью его любимый зверь. Когда он, накинув простыню, выбегает на площадь, то находит бездыханное тело Ашмы, и в глазах преданного слуги – лишь любовь и вселенская тоска.
Нет ничего ужасней для глаз и нет ничего больнее для сердца, чем видеть, как плачет и мечется в безумном припадке Акрофетис. Жители Тронна отворачиваются и стараются как можно быстрее уйти с площади, пока их тела не стали мягкими, пока сердца не растеклись, как воск. Тот, кто не может уйти, зарывается в тёплый песок, а кто-то, вырастив крылья, улетает прочь. Вскоре гость Тронна остаётся один, молча сидит возле Ашмы, гладит кровоточащую обугленную шерсть и шепчет едва слышно: