Темнее ночь перед рассветом - стр. 8
– Выбирайте выражения, товарищ Соломин! – перегородил дорогу офицеру завотделом. – Вы компрометируете обкома партии!
– Этот аферист вас компрометирует!
– Мы его здесь не скрываем. И знать не знаем о его проделках. Обвинение Фугасову предъявлено? Санкция на его арест имеется?
Страсти накалялись.
– Нет никаких санкций! – будто ожив, бодро выскочил из угла бедолага, защищаясь на всякий случай портфелем. – И никто меня повестками не вызывал! Ни один следователь, ни один прокурор! Вот товарищ Ковшов, которого я хорошо знаю, может подтвердить. Он в прокуратуре курирует следствие и никаких санкций на меня не давал. Мы – люди законопослушные, достаточно мне телефонировать, и я у ваших ног, знаем, что такое вызов в облпрокуратуру!..
Остановить Фугасова было невозможно, у Соломина отвисла челюсть от его брехологии и нахальства, молчал и Ковшов, так как действительно к нему за санкцией на арест не обращались.
– А бумаги отчётные и финансовые документы о деятельности фонда всегда при мне, – не унимался Фугасов, – потому что я никому их не доверяю. – Он тряхнул тощим портфелем над головой, как знаменем на баррикадах.
Эффект имел успех лишь у Шундучкова, однако народ продвинулся к Фугасову.
– Что скажешь, Данила Павлович? – ткнулся в плечо Ковшова Соломин. – Материалов на арест этого подлеца при мне нет. Знать бы, соломку подстелил…
– На нет и суда нет, – буркнул тот.
– Хоть сейчас проверяйте, товарищ прокурор! – нагнетая истерию, щёлкнул замком портфеля Фугасов, но сунулся не к Ковшову, а к Шундучкову.
– Я не правомочен, – замахал тот руками и спрятался за спину Ковшова.
– Хорошо. – Данила обвёл собравшуюся вокруг толпу успокаивающим взглядом. – Будем считать, что временно конфликт исчерпан, но вам, гражданин Фугасов, я предлагаю сегодня же после заседания бюро, если вы приглашены, явиться в следственный отдел управления КГБ. Считайте, что повестку вам вручил при мне подполковник Соломин. Неявка может повлечь привод, а возможно, и ваше задержание.
Фугасов разом изменил выражение лица и даже попытался благодарственно пожать руку Ковшову, но замер, поймав злой взгляд Соломина.
– Я всегда верил в справедливость и милосердие наших законов… – пролепетал он, прячась за спины.
– Ты до конца бюро его не трожь, – дёрнулся Шундучков к подполковнику, когда они зашли втроём в кабинет завотделом и Соломин принялся звонить на службу.
– Удерёт, сволочь, ещё до конца заседания!
– Своим ребятам команду дам, они его постерегут.
– Обижаешь, – хмыкнул тот. – Это ж все наши отставники. Тяжелы они бегать за таким хмырём.