Темная волна. Лучшее - стр. 45
день девятый
Он говорил сам с собой. Речь стала нечёткой, бессвязной. Полуслепой взгляд скакал по комнате: этажерка, шкаф, кровать, мёртвые щенки с погрызенными переплётами… сконцентрироваться не получалось. Кружилась голова.
день десятый
Стена распалась на треугольные пылинки. За стеной был пруд и дорожки по обе его стороны, бегущие к лесу. У воды стоял баллон. От баллона топорщился огрызок шланга. Когда Гур подошёл и крутанул вентиль, из него вырвался смешной розоватый дым, заиграл резиновым хоботом.
день одиннадцатый
В углу комнаты гнусно хихикнули.
– Прости, братик, – сказал двойник Гура голосом Любы. – Я не должна была так поступать.
Гур открыл и закрыл полный песка рот.
– Ведь я терзала тебя, Виль? Своей болью, своим адом? Ведь так? Мне следовало умереть раньше.
Двойник ударил себя по щеке.
– Плохая, плохая сестра. Но… что ты почувствовал, когда понял, что пришли не за тобой? Облегчение? Радость?
– Облегчение, – промямлил Гур. – И страх.
– Прости меня за это. Но теперь всё позади. Ты ведь видел штрафной лагерь и закрытые гробы?
– Зачем… зачем гробы?
– Потому что зекам, которые хоронят зеков, не положено было видеть того, что сделали с их товарищами в медицинском корпусе. Понимаешь, братик? Я тоже там – в одном из этих гробов. Они отпилили мне кусок черепа… отпилили, когда я ещё была жива.
Существо в углу комнаты вытянуло вперёд руку и показало выжженный лагерный номер:
– Видишь?
Да, он видел. Сейчас и раньше. Они оба умели видеть и чувствовать происходящее с ними. Дар разнополых близнецов, расщеплённая плоть, но не связь.
В моменты эмоциональных амплитуд он подключался к голове сестры, примагниченный её болью или страхом. Никакого мысленного понимания, разговоров на расстоянии – только кусочки пережитых на двоих кошмаров, вспышки неконтролируемого слияния, скоротечного, болезненного. Одинаковые сны, которые снами не являлись. Это было забавным и даже полезным в детстве (если бы не Люба, он не выбрался бы из карьера, в котором сломал ногу), но со временем стало обременительным. Пугающим.
– Да, ты всё видел! Допросы, боксы, перегон, гробы в ямах! – внезапно закричал двойник. – Ты знал, что со мной делают! Как ты можешь жить с этим?!
У Гура подёргивался левый глаз. Он чувствовал себя отвратительно пьяным.
– Можешь и будешь, – успокоившись (или подавив непрошеный голос), сказало существо. – Потому что мы – это вы. Внутренние демоны, изнанка души. Во сне вы…
день двенадцатый
…скрываетесь от нас, пережидаете. Сон смывает наши прикосновения, очищает. Но каждый раз после вашего пробуждения мы снова берём след. Мы – ваша злая воля, грязная сущность, и мы догоняем, всегда догоняем. Мы не объясняем или оправдываем – лишь множим и придаём новые обличия. Таков удел истинного безумия, целостного зла, безудержной свободы.