Темная сторона Сети (сборник) - стр. 43

– Больно…

– Вот! – Скобл ев сунул ей под нос надкушенный гамбургер. – Съешьте, полегчает.

– Я не стану… – возмутилась она, выхватила гамбургер и принялась глотать, не жуя.

Скоблев наблюдал за ней удовлетворенно и потягивал из трубочки колу.

– Лучше?

– Да, – призналась она. Желудок урчал, непривыкший к такому количеству еды, но спазмы прошли, как и тошнота. Кира едва доползла до кабинета, а минуту спустя уже ощущала себя бодрой и здоровой.

– Вот и ладушки, – заключил доктор. – Кстати, прекрасно выглядите. Ну точно Найтли!

Кира польщенно улыбнулась.

Через час у нее закончились месячные.

Утром двадцать девятого мая Кира весила сорок пять килограммов, а к вечеру уже сорок три.

Ошарашенная, она спрятала весы в шкаф и долго рассматривала себя в зеркале. Страх сжимал внутренности, страх извивался в ее кишках чужеродным гостем.

– Что с тобой? – спросила она отражение. – Ты ведь мечтала об этом? Не быть такой, как сестра. Достичь идеала.

Отражение затравленно молчало.

Кира оделась и выбежала в соседний магазин.

– Бутылку красного вина, – потребовала она, швырнув продавщице мятые купюры.

– Солнышко, тебе не плохо? Может, вызвать скорую?

– Себе вызови, жируха!

Кира зашла в детский садик и жадно припала к горлышку бутылки.

«Пятьсот восемьдесят гребаных калорий», – подумала она и рассмеялась. Такой, смеющейся, растрепанной, с остекленевшим взглядом, ее нашел Гордей.

– Угостишь?

Она передала ему бутылку.

– Дорогущее, – оценил он. – Видел, как ты идешь сюда, и решил составить компанию. Худышка, тебе пожрать принести? У меня колбаса есть. Хорошая.

Она молчала минуту, не отрываясь, рассматривала его руки. Потом произнесла:

– Меня зовут Кира. Хочешь ко мне?

У аптеки он задержался:

– Ты это… иди, я догоню.

– Все нормально, у меня есть.

– Да? Ну ладно.

Из душа она вышла голой. Взяла бутылку, встала посреди комнаты. Гордей сидел на диване, смотрел на нее снизу вверх. Его глаза сверкали.

Кира провела пальцем по впалой щеке, длинной шее. По серпам ключиц. Каждая ее косточка была на виду, обтянутая белой кожей, хрупкая и беззащитная. Пальцы погладили выпирающие ребра, стиснули болтающиеся пустые мешочки груди. Скользнули вниз, по впалому животу, выпуклой лобковой кости, утонули между бедер, тонких, как ветки.

Кира задрала вверх голову и влила в себя вино.

Танцующий на ниточках смерти скелетик.

– Я никогда не встречал такую, – сказал Гордей. – Другие девушки… у них столько мяса… фу… а ты, ты как в том фильме…

– Как в фильме, – повторила она.

Его руки смяли косточки Киры.

– Да, в фильме, где нацисты насиловали евреек. У папы был такой фильм, я засмотрел его до дыр.