Темная половина - стр. 15
Автор статьи вытащил наружу все грязное белье, которое только можно было вытащить, – и прежде всего, разумеется, тот кошмарный четырехлетний период после того, как «Стремительные танцоры» так и не получили Национальную книжную премию. Но этого и следовало ожидать, и Тэд вдруг поймал себя на мысли, что его совершенно не беспокоит эта выставка грязного белья. Во-первых, белье было не таким уж и грязным, а во-вторых, он всегда чувствовал, что с правдой жить легче, чем с ложью. По крайней мере в долгосрочной перспективе.
Что, разумеется, вызывало вопрос: а есть ли что-нибудь общее у долгосрочной перспективы и журнала «Пипл»?
Впрочем, ладно. Теперь уже поздно.
Парня, который написал статью, звали Майк – имя Тэд помнил, а фамилия напрочь вылетела из головы. Если ты не какой-нибудь граф, сплетничающий о королевской семье, и не кинозвезда, сплетничающая о других кинозвездах, когда пишешь для «Пипл», твое имя ставят в конце материала. Тэду пришлось перелистать четыре страницы (две из которых занимала полностраничная реклама), чтобы добраться до имени автора. Майк Дональдсон. Они с Майком засиделись допоздна, просто болтая о том о сем, и когда Тэд спросил, неужели кого-то и вправду волнует, что он написал несколько книг под другим именем, Майк ответил ему так, что Тэд долго смеялся.
– По данным опросов, у большинства читателей «Пипл» крайне узкие носы. Ковыряться в таких носах неудобно, так что им волей-неволей приходится ковыряться в чужих. Они захотят узнать все о твоем друге Джордже.
– Он мне не друг, – возразил Тэд, все еще смеясь.
Сейчас он спросил Лиз, стоявшую у плиты:
– Ты там справляешься, солнце? Тебе помочь?
– Нет, я сама. Просто варю близнецам кашу. А ты все никак от себя не оторвешься?
– Все никак, да, – нисколечко не смущаясь, согласился Тэд и вернулся к статье.
– Труднее всего было выдумать имя, – продолжает Бомонт, легонько покусывая карандаш. – Но это было действительно важно. Я знал, что это поможет… Поможет мне справиться с творческим кризисом… если у меня будет новая личность. Настоящая личность, совершенно отдельная от меня самого.
И как был выбран Джордж Старк?
– Знаете, есть такой писатель – Дональд Уэстлейк, – объясняет Бомонт. – Под своим настоящим именем Уэстлейк пишет криминальные романы, очень смешные, в жанре социальной комедии. О жизни и нравах американцев. Но с начала шестидесятых и где-то до середины семидесятых он написал серию романов под псевдонимом Ричард Старк, и эти книги были совсем другими. В них говорится о человеке по имени Паркер. Он профессиональный грабитель. У него нет прошлого, нет будущего и, в лучших книгах, нет никаких интересов, кроме собственно грабежа. Как бы там ни было, по причинам, о которых вам лучше спросить самого Уэстлейка, он перестал писать книги о Паркере. Но я никогда не забуду, что сказал Уэстлейк, когда псевдоним был раскрыт. Он сказал, что писал свои книги в ясные, солнечные деньки, а Старк забирал себе все дождливые дни. Мне это понравилось, потому что в период с 1973-го до начала 1975-го у меня все дни были дождливыми. Так вот, в самых лучших из этих книг Паркер – скорее робот-убийца, а не живой человек. Постоянная тема этих романов – ограбленные грабители. И Паркер разбирается с плохими парнями – с другими плохими парнями, я имею в виду – точно как робот, запрограммированный на одну-единственную задачу. «Отдавай мои деньги», – говорит он, и, собственно, только это он и говорит. Ну почти. «Отдавай мои деньги, отдавай мои деньги». Вам это никого не напоминает?