Тёмная история. Чело-вечность - стр. 77

«Давай, на ноги станоо-вись!» – скомандовал некромант и поднялся. Я тоже встал, ничего дельного так и не придумав.

«Ща, гадёныш, начнётся у тебя веселенькая жизнь, ага», – потирая руки, усмехнулся он.

«Уже», – тихо пробормотал я себе под нос.

«Ох, ты, каков шутник! – мужчина развязно хлопнул себя по бокам. – Посмотрим, как через недельку-другую шутки шутить будешь».

Я вспомнил Ленор, и её ироничное предупрежденье про печать на лбу. И как-то сделалось даже немножко не по себе. Нет, я, конечно, не она. Но и люди порой вовсю удивляли. Особенно маги. Особенно если их много. А ты один. И ни в чём толком не разобрался.

Глава

XXX

. Побег.

«Хера се! – мужчина присвистнул, оценив наконец мой рост.. во весь рост. – Да у нас тут не иначе баскетболист намечается!» Настроение у него, в отличие от меня, было приподнятое. Я же понуро глядел под ноги. Видя это, некромант продолжил: «Ну ничё, скоро взбодришься, ага», – и совершенно по-свойски похлопал меня по плечу.

Стоит заметить, меня он нисколечко не боялся, ни капельки не уважал, и жалеть бы и ни подумал даже, хотя знать не знал, что я вообще за зверь. Ну хтонь и хтонь. Экзотическая. Разницы ему, в целом, не было никакой, и аккуратно доискиваться до правды, как это делал Мигель, он наверняка не стал бы.

Мой блуждающий взор упал на едва поблескивавшую в рассеянном фонарном свете лужу, разделявшую нас с некромантом, в которой я с удивлением обнаружил своего двойника. Тот красноречиво развёл руками и хлопнул себя по лбу, как бы говоря: уже битый час достучаться до тебя, недоумка, не могу. Отражение было нечётким, однако всё делалось ясно и так. Затем доппельгангер изобразил двумя пальцами как бы перебирающего ногами человека. Я недовольно выдохнул. Ценнейший совет, сам бы не догадался. А после произошло странное. Некромант, собиравшийся размашисто шагнуть ко мне, вдруг по пояс провалился в грязевое месиво, зло выругавшись по дороге.

От неожиданности выронив монетки, которые тотчас провалились куда-то в черноту под ногами, я успел заметить только выглядывавшие из комьев талого снега длинные когти на тонких пальцах, вцепившихся в полы пальто мужчины. На созерцание, впрочем, не ушло и секунды: в следующий же миг я рванул с места, как ошпаренный, под угрозы и забористую ругань, доносившуюся вслед. По первое число досталось всем, даже отцу и матушке, которых у меня не было отродясь. А по спине наряду с тем неприятно стеганули крючья заклятий. Добротные, да, но не зацепили, и то хорошо: ну не знал человек ни моего устройства, ни моих слабостей.