Тем, кто не любит - стр. 12
– Как дела, Антон? – крикнул от газеты в сторону сына Фомин.
– Нормально, пап. Я ухожу.
– Пусть Павел обязательно привезет тебя домой. Ни с кем больше не езди! – предупредил Алексей. Павел был их водитель.
– Хорошо, пап.
Боржоми пузырился перед Алексеем в бокале на столике. На выходные веселая компания должна была собраться у них на даче, в поселке на балтийском берегу. Жизнь на данном отрезке времени не сулила особенных тревог и радовала стабильностью.
Фомин закрыл за сыном дверь, взял газету и переместился в кухню. Его взгляд с колонки анекдотов упал на обзор театральных новостей. На гастроли в Питер опять приезжал Московский театр имени Ленинского комсомола.
– Сходим на «Чайку»? – сказал он жене.
Алена скривила хорошенький ротик.
– Да эта «Чайка» мне в школе осточертела. Давай на что-нибудь другое.
Фомин пожевал губами.
– Хороший состав.
Алена не согласилась.
– Небось старье.
– Старье так старье. – Настаивать он не стал. Хотя сам бы сходил на этот спектакль.
Мужчина снял и сложил очки. Потер переносицу. Однажды, таким же вот летним вечером, сидя в кресле в маленькой комнатке у одной молодой девушки, он взял со стола томик Чехова. И почти забытый девичий голос, обращаясь к нему, спросил:
– Ты какую пьесу у Чехова больше любишь?
В ответ он пожал плечами:
– Не знаю.
Девушка сказала как о чем-то давно решенном:
– А я – «Чайку». Знаешь почему? Я люблю Нину Заречную. Ее почему-то, сколько я видела, неправильно представляют. Играют либо истеричку, либо чересчур романтическую особу. А она на самом деле была решительной, смелой. Другая бы на ее месте могла спокойно выйти за Треплева замуж. Молодой писатель, как-никак, пусть и в дядюшкином поместье. И сидела бы всю жизнь возле голубого озера, не рыпалась никуда. А она выбрала Тригорина и театр. Любовь и карьеру. Свободное плавание вместо тихой пристани.
– И свернула на этом шею. Ты тоже хочешь в свободное плавание?
– Почему свернула? – Голос у девушки стал немного обиженным. Нина ведь все-таки стала актрисой. Может, дальше она вообще будет звездой, Чехов просто это не дописал. Кроме того, наука не театр, шансов пробиться гораздо больше.
– Наука теперь – цирк. Но над упавшими всегда смеются безжалостно, имей это в виду!
– Постараюсь не падать.
Разговор был окончен. Ту девушку, чей голос он так явственно сейчас вспомнил, звали Наташей Нечаевой.
Сколько же лет они не виделись? Он даже не мог сосчитать. Исчезла она тогда из приволжского города неизвестно куда. Но однажды все-таки ему позвонила. Наташа знала этот его номер. Алена тогда со своей безумной ревностью помешала разговору. С чего вообще было ревновать? Обычный разговор: как дела, то да се… Забавная она тогда была девушка, эта Наташа… Где она сейчас? Странно, почему он все-таки ее вспомнил?