Телохранитель. Книга 2 - стр. 20

Киборг задумался на время.

– Да никак, вроде. Были бесконечные тесты. И разговоры. Доктор Грин много со мной разговаривал. Часто. Каждый день. Как с человеком. Меня это сильно озадачивало. И пугало.

Я опустилась на плечо Эрика и стиснула зубы. Почему я не спрашивала его об этом раньше? Меня не сильно интересовало прошлое. Как говорила Мари, не важно, что было. Главное, какой из этого выйдет толк. Отец готовил Эрика не к войне! Он создавал разумного киборга ОСОЗНАННО! Не выдержала, вскочив, и заметалась по комнате в свете уличного фонаря. Сжимала пальцы и рычала, пытаясь совладать с эмоциями. Разумными киборги вышли не случайно!

– Леа? – Эрик обеспокоенно следил за моими метаниями, поднявшись на руках. – Что случилось?

– Поговорить хочется с папой, – раздраженно выдохнула. – Только вот не знаю, как бы оставаться спокойной при этом! А еще эта завтрашняя церемония!!!

– Иди сюда, – киборг похлопал по кровати. – Успокойся, – я застыла посреди комнаты, скосив взгляд на киборга и, глубоко вздохнув, поплелась обратно к кровати. – Расскажи, что у тебя с отцом произошло? – спросил он, когда я уселась рядом с ним, скрестив ноги.

Мне не хотелось уходить. С Эриком было очень спокойно и уютно. Может, это было глупо, но только он остался у меня от прежней жизни и от Дэйрана. И я не могла себе отказать в его обществе. Да и киборг, наконец, успокоился и задышал ровнее.

– Это долгая история, – прошептала неуверенно. Мы помолчали в темноте какое-то время. – Мне было восемнадцать, – начала я. – Я только заканчивала школу, когда мама вдруг сказала, что у меня ожидается братик.

***

9 лет назад

– Леа!

Я едва успела бросить сумку в комнате и сбежать вниз, как мое внимание привлекло необычно светившееся лицо мамы, сидевшей в кресле в нашей гостиной.

– Мам? Что такое?

Я улыбнулась, еще не подозревая о том, что она собиралась сказать. Мама так редко улыбалась из-за своей болезни, что я боялась даже дышать в тот миг рядом с ней.

– Я беременна, Леа! – выдавила она уже сквозь слезы и шмыгнула носом совсем по-детски. А я так и открыла рот, присаживаясь у ее ног. – Четыре месяца, – уже спокойнее сообщила она. – Мальчик!

Я не шевелилась, а предательница-улыбка ретировалась с моего лица, оставив один на один с новостью.

– Мам. – начала я настороженно, – но ведь здоровье.

– Леа, все будет хорошо! – она резко встала и, обойдя меня, направилась к окну.

Там вдалеке уже совсем по-осеннему шумело море Лион, и его стоны были хорошо слышны, навсегда сливаясь в памяти со словами и образом мамы…

***

– Потом маме стало хуже, – прошептала я. – И отец заставил ее избавиться от ребенка. – Эрик сжал мое плечо свободной рукой. – Она больше ни разу не улыбнулась. И ее не стало через три месяца. – мы полежали в тишине еще какое-то время. – Я была все это время уверена, что, дай отец им шанс, у меня был бы и брат, и мама. Или просто брат. Наверное, я поэтому и сбежала, – закончила я задумчиво, – не могла позволить ему избавиться. снова. – я порывисто вздохнула и отвернулась, спеша спрятать слезы. Но тут же кровать рядом прогнулась, и Эрик притянул меня за плечи к себе спиной. – Теперь я понимаю, что он просто безумно любил ее и не мог отпустить. – прошептала, сжимая пальцы на его руке. – Готов был на все.