Телохранитель для Евы - стр. 18
Но сегодня танго становится для меня чем угодно, только не релаксом. Когда раздаются первые аккорды щемящей душу мелодии, встречаюсь взглядом с Родионовым. В ту же секунду между нами вспыхивают магические искры. Люди вокруг растворяются. Мы будто остаёмся одни в огромном зале.
Александр касается пальцами моей обнажённой в глубоком вырезе платья спины, тело охватывает дрожь. Через пару движений её сменяет сладостная истома.
Наверное, это и есть то, что должен вызывать пронзительный аргентинский танец. Однако по неведомой причине раньше танго не пробуждало во мне таких чувств.
Влажная от пота кожа полыхает огнём под мужской ладонью. Бедро, прижимающееся к бёдру Родионова, горит не меньше. Нервные окончания на кончиках пальцев тикают и коротят. Дыхание замирает, а во рту становится суше, чем в пустыне.
Внезапно Александр перехватывает инициативу. Повинуясь невесть откуда взявшемуся мастерству, отталкивает меня от себя, закружив под музыку, а затем резко привлекает обратно к своей груди.
Не будь я подкована в танцах, непременно рухнула бы на пол. Родионов повторяет трюк, заставляя моё сердце пропустить удар, а потом затрепыхаться в каком-то новом особенном ритме.
Провожу рукой по лицу Александра от виска к щеке, покрытой щетиной. На ощупь она очень не жёсткая. Скорее приятно-колкая. Медленно втягиваю носом воздух, не отрывая взгляда от глаз Родионова. Серая сталь радужки потемнела и слилась с антрацитовой окантовкой. В глубине пламенеет нечто, что интерпретирую, как желание. От этого открытия голова идёт кругом, словно я залпом хватанула стакан крепкого алкоголя. Эффект усиливается от окутывающего нас божественного аромата мужского одеколона. Древесные нотки, терпкая хвоя, табак и лёгкий дым.
Александр плотно прижимает меня к себе. Твёрдое мускулистое тело сильное и неимоверно горячее. Его хочется обнимать ещё и ещё. Приклеиться. Впечататься навеки вечные. Но танец не позволяет.
Только к концу песни замечаю, что другие пары расступились, освободив нам пространство, и в полном афиге уставились на меня с Родионовым. Даже Майя застыла, приоткрыв рот. Мелодия стихает, но никто не двигается с места. Мы с Александром тяжело дышим, не разрывая зрительного контакта.
Кто-то начинает аплодировать. К нему присоединяются остальные присутствующие.
— Ребята, это было потрясающе! Спасибо вам! Круто! Очень круто! – восторгается Майя нашим танцем.
Посторонние звуки вырывают из прострации. Возвращают нас с Родионовым в реальность. Вижу, как часто пульсирует артерия на его шее. Как напряглись литые мышцы под рубашкой, из-за чего кажется, что ткань вот-вот не выдержит и лопнет по швам. В глазах Александра бушует ураган. В данный момент этот мужчина невозможно сексуален.