Телефонист - стр. 43
– Как называется этот пластиковый шарик? – говорит Кирилл. – Кляп у неё во рту?
Сухов смотрит на него с холодным удивлением. Но Кирилл не отводит взгляд, в его голосе какое-то детское упорство, вызов и недоверие:
– Она ведь всё поняла, как это будет, бах, – сам того не осознавая, Кирилл проводит ладонью в воздухе: падающее лезвие гильотины, которое перерубает шею. – Он растянул всё во времени… экзекуцию… сидел и смотрел… Растянул казнь и наслаждался зрелищем. Сухов! А ты говорил, он не болен.
Ватная пустота в районе желудка. «Я говорил другое», – думает Сухов. Вслух замечает:
– Может быть, подглядывал. В комнате его не было. Видишь… она как бы прислушивается.
Камера выключается и включается снова…
Он, человек в костюме супергероя, начинает с ней половой акт. И в глазах девушки мгновенно вспыхивает надежда. Она простит ему всё, потому что больше всего сейчас хочет жить. Всё теперь неважно, в этом пространстве небольшой комнаты. Она цепляется за надежду, что всё это ещё часть сексуальных игр… И камера выключается.
«Смотрите», – думает Сухов. И слышит тяжёлую, пустую внутри (как и это ватное ощущение в районе его собственного желудка) тишину вокруг. Какой он искусный драматург, некто в костюме супергероя… Напугал всех, вызвав то, что никто тут от себя не ожидал: постыдную очарованность смертью. Пусть и на мгновение, он достиг этого результата.
Камера включается: финал. Трос уже горит. Не только в месте соприкосновения с пламенем свечи. Видимо, он пропитал чем-то небольшой участок. Горючая жидкость.
Девушка больше не пытается кричать сквозь кляп. Её живот и грудь покачиваются. И она лишь издаёт еле слышные хрипы или стоны, лишённые эмоциональной окраски. Когда-то на заре юности парни постарше, «взрослые ребята», занимались в гаражах любовью с дворовой сумасшедшей, предварительно напоив её до беспамятства. Так вот, та издавала подобные же звуки. Сухов не помнит, почему им, салагам, было дозволено смотреть, вероятно, они пришли в гаражи забирать свои велосипеды, и всё вышло случайно…
«Может, ей повезло, и она успела сойти с ума?» – думает Сухов. Он знает, как всё закончится. Оператор сейчас держит телефон в руке, и камера судорожно покачивается. Горючая жидкость делает своё дело. От пропитанного участка троса остатаётся лишь тонкая нить. Натянутая, как струна, которая вот-вот лопнет. Огонёк пожирает её, и она становится всё тоньше. Вот они, последние мгновения жизни девушки, о которой совсем скоро они будут всё знать, и единственная вина которой заключается в том, что ей вчера (или это случилось раньше?) не повезло со случайной встречей.