Технология власти - стр. 74

В эти минуту по длинному залу академии к столу президиума собрания бесшумно направились несколько человек, на ходу кивком головы обмениваясь приветствиями с присутствующими. В аудитории слегка зашевелились. В некоторых уголках наступивший было шепот перешел в громкий разговор. Кто-то с галереи растянутым басом крикнул: «Да здравствует любимец и теоретик партии товарищ Бухарин!»

– Простите, Лазарь Моисеевич, – сказал один из вошедших подчеркнуто ироническим тоном, – кажется, я прервал ваши ученые изыскания на самом интересном месте.

Это был Бухарин.

Не только как член Политбюро, но и как член президиума Коммунистической академии, он занял пустующее место Кагановича в президиуме. Покровский был явно смущен, но его помощник по собранию Адоратский призвал галерею и зал к тишине, а Каганович, демонстративно обращаясь не к Бухарину, а в зал, крикнул грубо и официально:

– Вы ошибаетесь еще раз, товарищ Бухарин, если умаете, чтобы кому-нибудь было интересно копаться в навозе, не находя там ни разу жемчужины.

Бухарин ответил:

– Значит плохие вы ассенизаторы! В зале раздался дружеский смех.

Было видно, что внезапное появление Бухарина и его друзей явно испортило увертюру Кагановича к предстоящим докладам «Об ошибках школы Бухарина».

Хотя и не предполагалось, что Каганович будет говорить по существу об «ошибках» Бухарина, а скорее ограничится лишь политически-принципиальной стороной дела, я заметил, что Каганович начал нервничать, перескакивая с одного вопроса на другой.

Еще во время продолжающейся его речи кто-то из членов президиума, кажется Шкирятов, отлучился из зала и направился в кабинет председателя президиума академии. Едва Каганович закончил свою речь, как вернувшийся Шкирятов подошел к нему и что-то прошептал на ухо. Каганович взял под мышку лежащий перед Бухариным свой тяжелый «наркомовский» портфель и быстро направился вместе со Шкирятовым в тот же кабинет. Произошла заминка. На этот раз не только Покровский, но, видимо, и Адоратский не знал, как быть дальше – дать слово кому-нибудь или ждать возвращения Кагановича и Шкирятова. С галереи начали кричать:

– Дать слово Николаю Ивановичу!

– Просим товарища Бухарина!

Бухарин добродушно улыбался, кивая головой в сторону кабинета: «подождем, мол, возвращения начальства».

Но начальство не возвращалось, зал требовал продолжения собрания, а галерея неистовствовала.

– Дайте слово Николаю Ивановичу! Вернувшийся Шкирятов успокоил зал:

– Николай Иванович, вас просят к телефону! Бухарин вышел из зала.

В кабинете у Бухарина произошел довольно продолжительный разговор по телефону со Сталиным. Запись этого разговора была приложена к делу «группы правых», когда оно разбиралось впервые на февральском пленуме ЦК 1929 года. Я постараюсь воспроизвести смысл этого разговора, не ручаясь, конечно, за текстуальную точность.