Технология власти - стр. 7
«Можно только поражаться, как мог советский суд дойти до того, чтобы признать философские произведения ученого с мировым именем – Бердяева и видного общественного деятеля Югославии Джиласа или историко-социологические исследования А. Авторханова «Технология власти» антисоветскими. Особенно возмутительна для советского человека такая квалификация в отношении последней из названных книг. Ее автор, случайно вырвавшийся из застенков сталинской госбезопасности, ушел в эмиграцию и там, по материалам съездов КПСС, исследовал условия и способы установления единоличной диктатуры Сталина и причины ужасающего сталинского террора… Труд Авторханова является пока что единственным в этой области. С некоторыми положениями его можно спорить, но пока еще не нашлось никого, кто рискнул бы на это. Настолько этот труд аргументирован и настолько проанализированы приводимые автором факты. Однако суд в Ленинграде оказался столь «квалифицированным» в области всех общественных наук, что даже без специальной экспертизы и, более того, даже не читая представленных обвинением книг, «сразил» труд Абдурахмана Авторханова единственно доступным аргументом – «антисоветчина». Иными словами, суд поставил знак равенства между антисоветчиной и антисталинщиной… Выходит, Сталин и советская власть – одно и то же».
Интерпретация книги коммунистом Григоренко и его единомышленниками, вполне лояльными советскими гражданами, борющимися за соблюдение советских же законов, означала ее легализацию и даже рекомендацию. Это поставило кагебистов перед новой проблемой: как дискредитировать книгу с фактической стороны, объявив ее произведением досужих сплетен и беспочвенных фантазий (как будто практика Сталина еще оставляет место даже для самой разнузданной фантазии). Но делать это нельзя было в печати, ибо, чтобы опровергать книгу, надо было ее цитировать, а каждая цитата говорила бы сама за себя. И по этим, казалось бы, элементарным правилам спора с противником в мозгах идеологов КПСС бессмертно живет Сталин с тех пор, как он в тридцатых годах начал расстреливать историков партии (Волосевич, Невский, Н. Попов, Ванаг, Пионтковский, Дроздов, Лукин, Фридлянд и др.) кроме всего прочего и за то, что они в спорах с Троцким цитировали самого Троцкого. Такой метод критики противника Сталин объявил троцкистской контрабандой антисоветских идей – под благовидным предлогом критики они, советские историки, якобы протаскивали цитаты из Троцкого в советскую печать. Вот этот сталинский закон тотально применяется и сегодняшней партийной печатью – ни в одной критике эмигрантских книг вы никогда не найдете ни одной цитаты, если же вы все-таки какую-то цитату нашли, то будьте уверены, что ее в критикуемой книге нет, ее присочинила сама партийная печать, чтобы легче было расправиться с противником. Приписав вам один раз такую цитату или просто присочинив вымышленные криминальные преступления к вашей биографии, партийная печать в дальнейшем будет выдавать эту свою собственную фальшивку за установленный факт. Поэтому новые «разоблачения» против вас будут начинаться всем нам знакомыми словами: «Известно…», «как известно…», «как известно всем…» То и другое я не раз испытал на себе.