Технология власти - стр. 53

Подписывая это постановление, Сталин обманывал свою собственную партию: через год он провозгласил отмену нэпа, рассчитанного на «длительный исторический период»!

Вспоминая об этой поездке Сталина в Сибирь и своей роли в проведении «сибирского опыта», Сорокин передал мне впоследствии некоторые подробности о лицах из штаба Сталина и о сибирско-уральских руководителях, – подробности, проливающие свет на дальнейшую карьеру этих лиц. Прежде всего, я тогда впервые услышал имя Маленкова. Последний работал тогда, продолжая учебу в МВТУ (Московское высшее техническое училище), в аппарате ЦК, в личном секретариате Сталина. Еще во время своей учебы Маленков выдвинулся как «активист» в борьбе с троцкистской оппозицией и уже в 1924 году встал во главе партийной организации училища. Когда эта организация МВТУ почти единодушно поддержала платформу Троцкого[18], Маленков был одним из нескольких коммунистов, которые фанатично выступали за «ленинское руководство» Сталина – Бухарина. Партийное собрание училища квалифицировало его позицию как «оппортунистическую» и «подхалимскую» и постановило снять Маленкова с поста секретаря партийной организации. Маленков пожаловался в райком партии (кажется, Краснопресненский), но там ему ответили, что РК не может ни отменить решения собрания, ни восстановить его в должности секретаря, так как это будет нарушением устава партии. Маленков обратился в Московский комитет, но опять-таки безрезультатно. Тогда он написал в ЦК жалобу, в которой обвинял РК и МК в том, что они не помогают ему в разоблачении «троцкистского заговора» в МВТУ. Через некоторое время Маленков был вызван к заведующему оргинструкторским отделом ЦК Л. Кагановичу. Так произошла «историческая встреча». Маленков рассказал Кагановичу о вещах, о которых в ЦК догадывались, но установить не могли. Вузовские ячейки и ячейки партии МВТУ держатся за троцкистов, главным образом потому, – докладывал Маленков, – что «учащиеся-троцкисты» пользуются «особыми привилегиями» у райкомов и Московского комитета партии; последние не разрешают исключать из партии «злостных троцкистов», требуя их «воспитания», а Ходоровский (Главпрофобр Наркомпроса) сажает во главе вузов директоров из «заядлых троцкистов». На дискуссионные собрания ячеек РК и МК посылают, в качестве докладчиков, всяких беспомощных «пролетариев от станка», тогда как троцкисты посылают докладчиков из Коммунистической академии и Института красной профессуры и даже работников Коминтерна. На вопрос Кагановича: «Как нам, по вашему мнению, очистить вузовские организации от троцкистов?», Маленков ответил конкретным планом: «Надо пройтись железной метлой не только по аудиториям вузов, но и по кабинетам вузовских начальников. Вот вам и план, как провести все это мероприятие», – при этих словах Маленков вынул из своего студенческого портфеля подробные «Предложения по чистке вузовских партийных организаций». Это был меморандум на имя ЦК. Каганович не стал читать меморандум, но обещал просмотреть, а самого Маленкова попросил прийти к нему еще раз через неделю (время достаточное для наведения справок о Маленкове в особом секторе ЦК и ОГПУ). Едва ли можно сомневаться в том, что молодой Маленков (ему было тогда всего 23 года) произвел на Кагановича самое положительное впечатление. Принимая второй раз Маленкова, Каганович удивил его новостью: т. Сталин хочет с вами познакомиться. Пойдемте к нему.