Технология власти - стр. 21
Коммунистические газеты Восточной Европы, в том числе и югославская газета «Борба» (30.8.1973) целиком воспроизвели эту, данную
ТАСС, характеристику моей личности, но газета «Известия» выбросила ее, заменив более «мягкой» формулой: «Свидетель В.В.Кожаринов рассказал о том, как было организовано размножение антисоветских материалов Якиром и Красиным, в частности, книги предателя родины Авторханова, служившего в гитлеровских карательных отрядах» («Известия», 31.8.1973). Таким образом, «массовое истребление евреев», по ТАСС, на страницах «Известий» не состоялось. По-видимому, редакция решила, что врать тоже надо если не в меру, то умеючи. Зато западная печать не поверила ТАСС на слово. Она считается не с инсинуацией, а с фактами. Я читал, например, статью из Москвы специального корреспондента «Нью-Йорк тайме» и «Интернешонал геральд трибюн» (28.7.73) Теодора Шабада о процессе Якира, в которой приводилось обвинение ТАСС против моей книги, но моя биография была рассказана правильно.
Но правило «клевещи, клевещи, что-нибудь да и пристанет» явно подвело кагебистов. Еще суд не кончился, а на Западе писали (не мы, эмигранты, а поклонники Брежнева по «детанту»), что Московский процесс Якира 1973 года со всеми этими «искренними признаниями» по существу есть второе издание процесса его знаменитого отца в 1937 году!
Вот после такой отрицательной реакции Запада режиссеры всей этой трагикомедии – через неделю после суда – решили удивить корреспондентов сенсацией: «по просьбе осужденных им разрешили выступить перед иностранными корреспондентами». Эта пресс-конференция передавалась в западных телевизионных передачах. Впечатление: Ежов, Берия и Сталин ожили в одном Андропове: варварская сцена фальшивых показаний несчастных жертв затмила собою все достижения чекистской техники 1937 года. Якир и Красин огласили на прессконференции письменные заявления, «как они дошли до жизни такой». Внешне – никакой принужденности, никаких следов пыток, но говорят явную неправду. В уста ученого-экономиста Красина вложили даже и марксистское объяснение его «падению». Его заставили сказать: «Может быть поставлен вопрос: как могло во мне, человеке, выросшем при советской власти, воспитанном советской школой и университетом, возникнуть чувство враждебности по отношению к советской власти? Здесь сыграло роль, что я был обижен арестом отца в 1937 году (онреабилитирован) и недоволен собственным невинным арестом в 1949 году. Еще молодым человеком я попал в лагере под влияние враждебных советской власти людей (представителей армии Власова, банды Банд еры и т. д.), от которых я воспринял враждебное отношение к советскому порядку. После освобождения я жил по своей вине в духовной изоляции от нашего общества, интересовался в первую очередь передачами зарубежных радиостанций, которые часто носили антисоветский характер, заграничной контрабандной литературой, в которой обосновывалось отрицание советского порядка. Я хочу сослаться в этой связи только на общеизвестные книги, как «Новый класс» Джиласа и «Технология власти» Авторханова» («Siiddeutsche Zeitung», 8–9 сентября 1973 г.; курсив мой. – А. А.).