Техник-ас - стр. 74
Выпустили меня из медицинского узилища на следующий день, убедившись, что все рефлексы у меня соответствуют норме. Печальнее всего было то, что я стал безлошадным. Мой «як» ремонту не подлежал, о чём меня с печалью в голосе известил Кузьмич. Жаль. Я хотел полетать. Рана на руке оказалась пустяковой, хоть и болезненной царапиной. Эх, придётся у Санчеса клянчить машину. Уж, наверное, не откажет своему командиру и ведущему.
На основании доставленных мной данных был нанесён мощный авиационный бомбоштурмовой удар. Говорят, немецких танков из разряда боевых машин в разряд банального металлолома перевели больше сотни, плюс уничтожили большое количество живой силы, орудий и миномётов, автотранспорта. Мне засчитали десять сбитых. За проведённую разведку представили к ордену Красного Знамени, а за десять уничтоженных немецких асов – ко второй Золотой Звезде.
Слетал я пару раз на истребителе Санчеса и даже сбил одного зазевавшегося немца на Ме-110, проводящего, по всей видимости, разведку.
Выяснилось и то, почему меня не встретили над линией фронта. Немцы грамотно отвлекли встречающих, навязав им неравный бой. Против наших четырёх фрицы выставили дюжину истребителей. В общем, зажали третье звено крепко. Юсупова подбили почти сразу, он вышел из боя и чудом сел на относительно ровное поле. Потом сутки добирался до расположения. Немцы в том бою потеряли пятерых, но свою задачу по отвлечению подмоги выполнили. Досталось мне по полной.
Через неделю нам перегнали новые самолёты в количестве пяти штук. Славно всё-таки быть на хорошем счету у начальства. Хватило одного звонка Жигареву, чтобы решить вопрос с техникой. А уж от перегонщиков мои орлы были в полном восторге. Молоденькие девчонки, стоило им лишь покинуть кабины истребителей, вызвали бурю эмоций. Народ резко бросился бриться, приводить себя в порядок и наводить лоск. В общем, общение с очень даже симпатичными перегонщицами подняло всем настроение.
Седьмого ноября вся авиация была приведена в боевую готовность номер один. Хотя я точно помнил, что в день проведения легендарного парада на Красной площади погода была нелётной и немецкая авиация Москву не бомбила. Тем не менее сидели и ждали команды на взлёт.
Вечером в столовой с удовольствием подняли тост за годовщину Октябрьской революции, за Сталина и за Победу. Гайдар принёс свежие газеты, в которых был его новый очерк о моём бое «Неравный поединок. И один в поле воин, если он по-русски скроен». Опять пришлось пережить минуту страха, когда потолок раз за разом вплотную приближался к моему лицу. Вот что за любовь в этом времени подбрасывать людей вверх?