Театральная площадь - стр. 19
Глава 5. Недомолвки и тайны
Вселенная – театр. Россия – это сцена.
Игорь Северянин, «Сонет»
– Вы не знаете, ваш сын выходил из театра днем? – быстро спросил Иван. – Мог… ну я не знаю… пойти к какому-то знакомому или просто перекусить?
– В театре есть буфет, – с великолепным презрением ответила Екатерина Арсеньевна. – А к Володе Павлик в тот день не заходил.
– А кроме Володи у вашего сына не было друзей? Или девушки?
По выражению лица Виноградовой он сообразил, что допустил чудовищную бестактность.
– Какие странные вопросы вы задаете, – пробормотала Екатерина Арсеньевна. – Разумеется, у него не было девушки, потому что… потому что иначе я бы знала.
Ляля как-то странно покосилась на мать, но ничего не сказала. «Сестре что-то известно, – подумал Опалин. – Неплохая семья, и люди вроде хорошие, но… почему меня тянет уйти и никогда больше сюда не возвращаться?»
Он поглядел на дверь, которая вела в смежную комнату, и спросил:
– Там комната вашего сына? Мне нужно взглянуть.
– Это обязательно? – нервно спросила Екатерина Арсеньевна.
– Разумеется, поскольку я его ищу, – буркнул Опалин, поднимаясь с места. Но он не учел, с кем имеет дело.
– Могу вас заверить, что в комнате его нет, – едко отозвалась хозяйка.
Притворившись, что не заметил шпильки в свой адрес, Иван открыл дверь. Нигде ни соринки, все вычищено до блеска. Книжный шкаф, гардероб, довольно большая кровать, бюро, два стула с гнутыми ножками; на стенах – акварели в рамках. Почему-то уют здесь произвел на Ивана гнетущее впечатление – вероятно, потому, что он уже знал, что это комната покойника.
– Я бы не хотела… – начала Екатерина Арсеньевна, видя, как он один за другим выдвигает ящики бюро. – И что, собственно, вы хотите найти? – уже сердито спросила она.
– Ваш сын вел дневник?
– Нет.
– Кроме балета в его жизни были еще какие-то увлечения?
– Какой вы странный, – с упреком промолвила Екатерина Арсеньевна. – При чем тут увлечение, когда речь идет о призвании…
– Ну чем-то же еще он занимался?
– Любил читать книги, собирал марки. Этого достаточно?
– А в комсомоле он состоял?
– Разумеется.
Разговаривая с Виноградовой, Опалин быстро просматривал содержимое ящиков. Альбомы с марками, скрепки, старые конверты, какие-то тесемки, матерчатые туфли, причем явно сношенные, банка вазелина для волос и среди всего этого хлама – запрятанная на дно ящика фотографическая открытка. Балерина стоит на пуантах в томной позе, подпись – Ирина Седова. Перевернув открытку, Опалин увидел строчки, идущие наискось, с хорошо продуманной небрежностью: «Весь мир – театр. И. Седова, 22 февраля 1935».