Театр Молоха - стр. 21
Сатурнина легко оттолкнула ее, презрительно усмехнулась и проговорила:
– Молчи и смотри, дурочка! Ничего твоей госпоже не сделалось, она всего лишь общается с богами!
И правда: грудь Агриппины вздымалась, руки ее сжимались в кулаки, губы шевелились, как будто она с кем-то разговаривала или просила у кого-то пощады. Так прошло несколько томительных минут, и вдруг Агриппина открыла глаза и села.
– Я видела сон, – проговорила она пересохшими губами и повернулась к Сатурнине. – Колдунья, растолкуй мне его!
– Я для того и пришла к тебе, госпожа! – почтительно ответила предсказательница. – Итак, что же ты видела?
– Мне приснилось, что я родила не младенца мужского пола, но змея! Золотого змея, увенчанного короной. Золотого змея с перепончатыми крыльями…
– Этот змей именуется Василиск, или царственный. Он обитает в жарких пустынях Западной Индии и убивает своим ядовитым дыханием и даже взглядом.
– Мне нет дела до того, как этот змей называется и где обитает! – раздраженно перебила ее Агриппина. – Не для того я тебя позвала, колдунья! Скажи мне: что предвещает этот сон?
Сатурнина опустила глаза и проговорила негромко и как бы нерешительно:
– Я не смею, госпожа.
– Что?! – Агриппина приподнялась на постели, лицо ее пылало, глаза, казалось, извергали молнии. – Не смеешь? Прежде ты не отличалась такой робостью! Когда ты отравила сенатора Марка Лициния по просьбе его жены Юлии, разве ты проявила робость?
– Тише, госпожа, тише! – испуганно пробормотала Сатурнина, опасливо покосившись на дверь. – Зачем повторять эти злонамеренные слухи? Мало ли кто нас услышит!
– Это не слухи! – оборвала ее Агриппина. – Юлия сама все рассказала мне. И если ты сию минуту не растолкуешь мой сон, я перескажу эту историю своему царственному брату! Как ты думаешь, колдунья, что он с тобой сделает?
– Умоляю, госпожа! – воскликнула предсказательница. – Я все вам скажу!
– Так говори!
– Ваш сон означает, что дитя, которое вы родили сегодня в муках, будет править в Риме, станет императором…
– Это прекрасно! – Глаза Агриппины вспыхнули от радости. – Отчего же ты не решалась сказать мне это?
– Это не все, госпожа… – Сатурнина понизила голос. – Да, ваш первенец станет императором… но он же станет и причиной вашей смерти. Он убьет вас, госпожа…
В спальне воцарилась мертвая тишина.
Агриппина смотрела прямо перед собой со странным выражением лица, как будто перед ней в виде четких картин проходило ее будущее. Ее губы зашевелились, она что-то шептала самой себе или разговаривала с кем-то, – с кем-то невидимым и могущественным.