Те, кто выжил - стр. 18
Вместе с речью потерявшего рассудок Стукачева Николай услышал его шаги. Митька приближался к выходу на крыльцо. Горшков занял позицию слева, вжавшись в стену, упершись одной ногой в скамейку крыльца. Дверь открылась. Показались стволы ружья, они были направлены прямо на калитку забора. Следом появился Дмитрий Стукачев. Все в той же грязной майке, мятых, дутых на коленях бесцветных спортивных штанах. Он заметил лейтенанта боковым зрением, но было поздно. Николай резко ударил по ружью. Двустволка вылетела из рук Стукачева. Следующий удар участкового пришелся Митяю в челюсть. Возмутитель спокойствия, вскрикнув, полетел по ступеням на землю. На него прыгнул Горшков, одновременно срывая с пояса наручники. Прижав коленом Стукачева, не отличавшегося особой силой или ловкостью, Николай без труда свел его руки за спину, надев на кисти браслеты. Обезоружив и обезвредив хулигана, Горшков сел на его щуплую спину.
– Ну что, Митька, доигрался?
Стукачев проговорил:
– Слезь, бугай, дышать нечем!
Колян ответил спокойно:
– Перебьешься! Скажи спасибо, что я еще с тобой вот так, по-мирному обошелся, а ведь имел полное право применить оружие.
Горшков достал пачку сигарет, закурил, выпуская дым кольцами в холодный весенний воздух.
Задержанный пошевелился:
– Кончай, Колян, в натуре! Мы же с тобой пацанами вместе по деревне бегали!
Николай кивнул:
– Бегали! В школу одну и ту же ходили. Потом я в армию загремел, ты же откосил, справочку липовую в сельсовете приобрел. И когда я с «чехами» воевал, ты девок тут щупал. В этом разница между нами. И поэтому я сейчас над тобой, а ты по уши в дерьме!
– Да ладно, Коль. Чего старое вспоминать?
– Ты ж его вспомнил, не я. Объясни мне одно, Митя, с чего это ты сегодня решил бузу в деревне устроить?
– Да баба моя меня достала. Я ее послал…
– Это мне известно. Спрашиваю о другом, неужели самогон настолько мозги затуманил, что ты напрочь перестал соображать?
Дмитрий вздохнул:
– А черт его знает! Сам не пойму, как все вышло. Ярость обуяла нечеловеческая!
Горшков согласился:
– Это точно, нечеловеческая!
Из-за кустов показалась мать Дмитрия:
– Коль, ну че он?
Участковый усмехнулся:
– Сама не видишь? Отдыхает после трудов праведных!
– Ты его, случаем, не зашиб?
– А что, надо было?
– Да господь с тобой! Это он когда пьяный дурак, а так ничего, не хуже остальных мужиков наших. Это его Тонька, подстилка поселковая, до жизни такой довела!
С торца дома неожиданно возникла супруга задержанного:
– Значит, Тонька во всем виновата? А ты, стерва старая, с обмылком-сыночком своим – ангелочки, да? Не угадали! Ответит теперь Митька за все! А я на него такую бумагу накатаю, что загремит, козел, в тюрьму лет на десять!