Тайный ребенок от ректора. Оттенки прошлого - стр. 56
Но только мой незнакомец и отец моей дочери меня в покое оставлять точно не желает. Потому что стоит мне выйти в общий зал и пройтись по всем гостям взглядом в поисках Алёны, как на мои глаза попадается умиротворительная и умилительная сцена.
Моя дочь на руках у своего возможного отца. А в руках у неё букетик, который она с трепетом прижимает к себе, не забывая и мужчину при этом очаровывать.
Сара чудом успевает подхватить мои закуски и не дать им упасть, потому что я от полного шока чуть не выронила все канапешки. Подруга аккуратно забирает их у меня и всем своим видом даёт понять, что дальше всё берёт на себя.
— Лена, держи себя в руках, — шепчет, поняв, почему я чуть не превратилась в неё саму. В ходячее бедствие. — Это Вадим, если что, — оповещает меня. — И он не кусается. В отличие от своего брата. И я искренне желаю, чтобы он был отцом нашей девочки. А не его брат-раздолбай!
— Как ты поняла, кто это из братьев? — иду за ней следом.
— Ну… Они хоть и похожи, но у Вадима выражение лица всегда мягче, добрее, милее и собраннее. Владислав же… я бы сказала, на своей волне всегда. Где он король, а остальные подданные. Ты поймёшь, когда хоть раз увидишь их вместе. Так сложно объяснить. Так-то они похожи, но когда вместе, всё легко понять.
Обернувшись к странной парочке, участником которой является моя дочь, пару секунд наблюдаю за тем, с какой нежностью и улыбкой Алёна смотрит на мужчину и как он отвечает ей. Почти так же влюблённо, как я или мой папа. Он шепчет ей что-то, очаровывает, так сильно напоминая мне сейчас моего незнакомца.
«…Твоя улыбка стоит миллиард этих звёзд, — шепчет он мне после нашей ночи. — А слёзы скрывают всю твою красоту, мой маленький ураган…»
Остановив одну из двух нанятых на сегодня официанток, беру у неё с подноса бокал шампанского. Залпом выпиваю и, прокашлявшись, иду к ректору и своей дочери. Они не должны оставаться наедине! Ни за что! Не сегодня!
— Мамуля! — восклицает Алёна, прижавшись к мужчине ещё ближе.
— Алёна, слезай! Дяде тяжело.
— Ему нормально, — кидает дочь и, взяв Вадима Даниловича ладонью за дальнюю щеку, заставляет повернуть голову на неё. — Тебе же нормально? — спрашивает его, ослепив улыбкой под конец. — Тебе ведь нравится меня держать?
— Мне прекрасно, принцесса, — отзывается он, и моё сердце, словно масло, начинает плавиться от его слов. Моя девочка для него принцесса. А ведь она его дочь… или племянница. И он с таким теплом о ней говорит, что моё материнское сердце не выдерживает.
— Ты ничего не забыл? — шепчет ему малышка и глазками на букет в руках Тихона намекает. — Ей надо подарить цветочки. Она же императрица. Ой, именинница.