Тайный год. Неизвестный дневник священника - стр. 50
О, Владыка мой Бог, как человеческая природа сама по себе коварна, притворна и лжива! И это потому она является таковой, что она вся насквозь пропитана злом. В самом деле, есть ли в человеке хоть один атом, хоть одно чувство, хоть одно стремление, хоть одна мысль чистые – все, как снаружи, так и изнутри, как формально, так и по существу, носят в себе болезнь извращенности, ложь, изменчивость, предательство и т. п. Вот почему в нас нет ни одной чистой и цельной добродетели, ни одного чистого и непорочного подвига.
Но Ты, о Царь мой и Владыка Бог, снизойди к нашим немощам, покрой нас жалостью Своею, влеки нас к Себе, прости нам все наши злые деяния и помилуй нас. Господи, Господи, если все святые перед Богом нечисты, если херувимы и серафимы перед Тобою несовершенны, то что я могу думать о себе, когда я по своей греховной жизни являюсь перед Тобою величайшим грешником из грешников?!
Владыка мой Господь, на Тебя я возлагаю своё спасение и целиком вверяю себя только Тебе одному. Будь же моим Богом, будь моим Спасителем, будь же, Господи, Сам перед Собою всегдашним ходатаем за меня. Боже мой, надежда моя, спаси меня, введи меня в Царство Твое, ибо я Твое создание!
18 декабря. Обоженное «я»
С облагодатствованного «я» мы переходим к обоженному «я». Обоженное «я» богоусыновленное Самим Христом. Это «я» полно в себе смирения Христова. Его жизнь находится не во всемогуществе Господа, а в Его Голгофе: обоженное «я» восходит на вершину святости Христовой своим снисхождением в бездонно-глубинные шахты смирения Христова. Обоженное «я» выше всяких чудес, оно для себя предпочитает абсолютное самоуничижение и безусловное самоумаление и самоистощение ради Христа. Обоженное «я» окружено добровольным страданием ради Христа. Для него небо не вверху, а внизу. Его жизнь – беспрерывные страдания за Христа. Обоженное «я» полно в себе одной чистой кротости Христовой. Оно все – абсолютное послушание воле Христовой.
Обоженное «я» уже не пророк и не чудотворец, а висящий на кресте Сын Божий. Его главу венчает не слава людская, а терновый венец сплошных страданий, душевной муки. Это «я» всегда находится под градом человеческих плевков. Оно всегда находится и под крестом, и на кресте. Такое «я» никогда не прибегает ни к каким чудесам, последние уже им перешагнуты. Самое его величайшее чудо – смирение Господне! Смирение же Господне есть душа самой любви Господней. Обоженное «я» все дары благодати Христовой добровольно кладет у ног смирения Христова. Для него ничего нет ни выше, ни ценнее смирения Господня. Обоженное «я» живет и дышит только одним смирением Христовым. Такое «я» всё, внутри и снаружи, исписано живыми письменами: «Господи, да будет во всем Твоя святая воля». Вследствие этого оно всегда преисполнено божественного в себе мира, мир Христов для него – его стихия. В нем нет даже и тени душевного смятения. Оно всегда покойно. Его радость преизбыточествует в нем приятнейшим Христовым покоем. Обоженное «я» – истинное юродство ради Христа, вернейшее исповедание Господа, сущая любовь к Богу, действительное самоотречение ради Христа. Обоженное «я» – это «я», превратившееся из мужа Христова