Тайный дворец. Роман о Големе и Джинне - стр. 58
Шейх провел Уильямсов в свою хижину, как и соседские формой напоминавшую пчелиный улей – такая архитектура издревле позволяла сохранять прохладу даже в самый обжигающий летний зной, – и, рассевшись вокруг очага, они стали ждать, когда жена шейха подаст ужин. Хозяин принялся расспрашивать гостей об их странствиях, и они поведали ему, что направляются в Пальмиру с кратким визитом, прежде чем продолжить путь на север, где планируют провести летние месяцы среди сказочных дымоходов Каппадокии. София интересовалась местной политикой: путешествие по территории, населенной разными, нередко враждующими друг с другом племенами, во многом было сродни попытке пересечь шахматную доску, так что имело смысл находиться в курсе текущего положения дел. Шейх рассказал ей о том, какие вожди нынче набирают влияние, а чья звезда уже закатилась. Поведал он ей и о большой, медленно передвигающейся группе европейцев, которые проезжали по этой дороге днем ранее, – пышная процессия из паланкинов, вьючных животных и вооруженных охранников. Шейх пришел к выводу, что это британцы, и приказал своим людям держаться от них подальше: потребуй бедуины с них платы за проезд, это лишь вызвало бы их гнев, а возможно, и гнев правителей Османской Сирии.
– К тому моменту, когда вы доберетесь до Пальмиры, они уже будут там, – сказал он Софии, и от него не укрылось кислое выражение ее лица.
Ему нравилось наблюдать за этой необычной девушкой и ее спутниками – они выдавали себя за ее родителей, но он ни за что в жизни этому не поверил бы, – хотя временами задавался вопросом, что это за троица, которую он принимает под своим кровом.
Он не желал даже слышать о том, чтобы они ночевали под открытым небом, и предоставил в их распоряжение пару пустых хижин. Солнце уже скрылось за холмами, и воздух стремительно остывал. Люси развела в хижине Софии огонь и убедилась, что у нее достаточно одеял, после чего отправилась в соседнюю хижину к Патрику, предоставив молодую женщину самой себе.
Деревня мало-помалу затихала. София еще некоторое время делала записи в своем дневнике, в подробностях описывая события дня и рассказ шейха. За пять лет путешествий в обществе Уильямсов у нее не возникло ни единого повода заподозрить, что они могут читать ее дневники, и тем не менее она не писала в них ничего такого, чего не готова была бы рассказать родителям. Наконец, придя к выводу, что деревня уснула, она облачилась в подбитое овчиной пальто, зажгла фонарь, вышла из хижины и направилась в сторону отхожего места.
Из темноты перед ней возникло лицо ребенка.