Тайный дворец. Роман о Големе и Джинне - стр. 25

для свадебного угощения. А другая девушка, чьи младшие братья донимали ее с утра до вечера, не давая ни минуты покоя, даже не подозревала о существовании некой пожилой дамы, которая была бы рада, если бы ее одиночество хотя бы несколько часов в день скрашивала спокойная компаньонка, но и этим двоим удалось найти друг друга только после того, как Мариам усадила отца девушки за один столик с сыном пожилой дамы. Вот и теперь она ловким движением подлила обоим собеседникам кофе и ободряюще улыбнулась.

– О, мы говорим всего лишь о Бедуине, – сказали они ей. – Вы знаете, что он вернулся?

– Правда? – спросила Мариам.

– Да, и по-прежнему один, как когда только появился. Ни матери, ни жены, ни новых работников. Интересно, зачем он вообще туда ездил?

Мариам склонила голову набок, словно задумалась над ответом. На самом деле она прекрасно знала, зачем Ахмад предпринял эту поездку. Медный кувшин, ныне покоившийся в земле, когда-то красовался на полке в ее собственной кухне: это был подарок ее матери, которая, в свою очередь, получила его от своей матери, а та – от своей, и так из поколения в поколение, от одной ничего не подозревавшей о его подлинном содержимом женщины к другой. Мариам отнесла кувшин своему другу, Бутросу Арбели, чтобы тот выправил вмятины и зашлифовал царапины, – и его незримый узник наконец обрел свободу.

– Наверное, он просто заскучал по дому, – произнесла она вслух.

Мужчины, удивленно вскинув брови, переглянулись. Заскучал по дому? Разумеется, всех их время от времени одолевала тоска по дому, но чтобы исключительно ради этого ехать туда через полмира?

– Ну, – протянул один из них, – может, оно, конечно, и так.

– У бедуинов всё наособицу, – заметил второй.

Мариам одарила их улыбкой и упорхнула к соседнему столику. Но ее муж, Саид, хлопотавший в кухонном чаду, не преминул отметить, как напряглась ее спина, и задался вопросом, что бы это значило, ибо из всех их многочисленных соседей в Маленькой Сирии Джинн был единственным, к кому его жена с первого взгляда прониклась недоверием.

Голем и Джинн снова и снова возвращались в Центральный парк.

Они гуляли по различным его частям, любуясь их осенним убранством: заиндевелой травой на лужайке, бурыми жухлыми стеблями камышей на пруду, кристально-чистой водой в стремительном ручье. Потом, нагулявшись, они доходили пешком до 14-й улицы и по пожарным лестницам забирались на крыши. Там, в вышине над городом, скрытый от глаз прохожих, жил собственной жизнью отдельный мир, мир пожарных бочек и перекинутых между крышами дощатых мостиков, мир озорных детей и мелких воришек. Голем и Джинн были здесь частыми гостями и все равно неизменно притягивали к себе все взгляды: высокий мужчина без шляпы и рослая статная женщина. Странная парочка, пусть и одна из многих.