Тайный дневник Верити - стр. 9
Пожимаю плечами.
– Я еще осознаю.
Мама жила со мной последние девять месяцев – с тех пор, как у нее диагностировали рак толстой кишки четвертой стадии. Она умерла в прошлую среду, спустя три месяца после пребывания в хосписе. В последние месяцы мне почти не удавалось уходить из квартиры, потому что она зависела от меня во всем – я поила ее, кормила, переворачивала в кровати. Когда состояние ухудшилось, я вообще не могла оставить ее одну, и поэтому не выходила из квартиры несколько недель. К счастью, интернет и кредитка с легкостью позволяют жить на Манхэттене, вообще не выходя из дома. Доставить могут все что угодно.
Забавно, что один из самых густонаселенных городов может при этом быть раем для агорафобов.
– Ты в порядке? – спрашивает Кори.
Скрываю собственное беспокойство за улыбкой, понимая, что его забота – лишь формальность.
– Ничего. Это было ожидаемо, поэтому стало проще.
Я просто говорю то, что он, как я думаю, ожидает услышать. Не знаю, как он отреагирует на правду – что я испытываю облегчение после ее смерти. Мать приносила в мою жизнь лишь чувство вины. Ни больше ни меньше. Лишь постоянное чувство вины.
Кори направляется к столешнице, где стоят выпечка к завтраку, бутылки с водой и графин.
– Ты голодна? Хочешь пить?
– Выпила бы воды.
Он берет две бутылки, протягивает одну мне и возвращается на место.
– Нужна помощь с завещанием? Уверен, Эдвард сможет помочь.
Эдвард – юрист в литературном агентстве Кори. Агентство небольшое, и многие писатели обращаются к Эдварду по разным вопросам. К сожалению, мне его помощь не понадобится. В прошлом году, когда я подписывала договор об аренде двухкомнатной квартиры, Кори пытался убедить меня, что я ее не потяну. Но мама настояла, что хочет умереть с достоинством – в собственной комнате. А не в доме престарелых. Не в больнице. Не в больничной кровати посреди моей крошечной квартирки. Она хотела собственную спальню со своими вещами.
Она пообещала, что деньги, которые останутся на ее счету после смерти, помогут мне наверстать упущенное время писательской карьеры. Весь год я жила на остатки гонорара за последний контракт. Но теперь деньги кончились, и на счету моей мамы, как выяснилось, тоже. Это было одним из ее последних признаний перед тем, как она наконец проиграла борьбу с раком. Я бы заботилась о ней независимо от финансовой ситуации. Она была моей матерью. Но тот факт, что она почувствовала необходимость обмануть меня, чтобы я согласилась ее взять к себе, доказывает, насколько ненадежной была наша связь.
Делаю глоток воды и качаю головой.