Тайный бункер абвера - стр. 23
Ждать разведчику пришлось недолго, в ночной тишине раздались шаги и перепуганные голоса. Встревоженные охранницы втащили в избу стонущего, согнувшегося пополам от резей в животе того самого угрюмого немца, что так жадно съел промасленный хлеб.
– Извините, товарищ доктор, тут плохо очень заключенному. Простите, что разбудили вас, – залепетала одна из девушек, еле удерживая на ногах немца, подставив ему свое плечо. – Но он так кричал, всех перебудил. Мы испугались, что вдруг он остальных заразит. Разрешите его у вас в лазарете до утра оставить?
Немец взвыл от рези в животе:
– Хильфе, хильфе, херр доктор!
Шубин перехватил раскачивающееся во все стороны тело, кивнул испуганным девушкам:
– Да, я его госпитализирую, забираю на карантин. – И тут же по-немецки обратился к больному: – Тише, успокойтесь, не надо кричать, так вы только теряете силы. Расскажите, что случилось.
Он помог Шульцу добраться до лежанки за белой занавеской. Тот рухнул на твердые доски и снова застонал от сильной рези в животе. В тусклом свете лампы было видно, как лихорадочно блестят черные глаза на бледном лице. Глеб взял влажную от пота кисть и нащупал нить пульса, потом прошелся пальцами по вздутому животу.
– Давно это началось? Рвота была? В туалет ходили?
На все вопросы заключенный только отрицательно мотал головой, а потом тихо заскулил:
– Спасите, герр доктор, спасите меня. Я не хочу умирать. Помогите мне, ведь вы хороший человек, вы дали нам дополнительное питание.
Шубин взял ветошь и обтер от пота лицо больного, хотя и не испытывал к нему сострадания. Ему не было жаль стонущего, испуганного мужчину, но приходилось изображать сочувствие к больному. Шубин прошел за занавеску, набрал воды в кружку и принялся переливать ее по пустым склянкам, изображая приготовление лекарства.
– Конечно, я вам помогу. Я не оставлю вас в беде, господин офицер. Так бывает, когда долго плохо питаешься. Может быть, язва или другая желудочная болезнь. Или инфекция, тут кругом антисанитария. В вашем лагере просто ужасные условия содержания, к вашему званию относятся неподобающе. Я буду настаивать на улучшении питания для высших чинов, вы же не обычные деревенские дуралеи, что только и умеют, что топать в марше.
Он капнул какое-то лекарство с резким запахом в воду и поднес эмалированный край к искривленным губам:
– Пейте, герр офицер, пейте.
Тот сделал жадный глоток и снова рухнул на лавку:
– Вы спасете меня, герр доктор? Вы поможете?..
Шубин не спешил давать раствор марганцовки и облегчать мучения Шульца. Он вслух сочувствовал ему, но на самом деле терпеливо выжидал, когда же от спазмов и боли гестаповец совсем потеряет самообладание. Тот вдруг дернулся и фонтаном выдал назад выпитую воду, тут же с протяжным звуком по ногам у него потекла зловонная жидкость.