Тайные письма великих людей - стр. 11
Г.
(Пятница, 25 мая).
Итакъ, отношеніе, самое чистое, самое прекрасное, самое правдивое, которое я когда-либо имѣлъ къ женщинѣ, за исключеніемъ сестры, – нарушено. Я былъ подготовленъ къ этому, я только безконечно страдалъ за прошлое и за будущее, и за бѣдное дитя, которое ушло, которое я обрекъ въ ту минуту на такое страданіе. Я не хочу видѣть Васъ, Ваше настоящее опечалило бы меня. Если я не могу жить съ Вами, то Ваша любовь нужна мнѣ такъ же мало, какъ любовь всѣхъ отсутствующихъ, которою я такъ богатъ. Настоящее въ минуту нужды все рѣшаетъ, все облегчаетъ, все укрѣпляетъ. Отсутствующій приходитъ съ пожарнымъ насосомъ, когда огонь уже потушенъ – и все это ради свѣта! Свѣтъ, который не можетъ быть ничѣмъ для меня, не хочетъ, чтобы и Ты была чѣмъ-нибудь для меня, – не вѣдаютъ, что творятъ. Рука заточеннаго въ одиночномъ заключеніи и не слышащаго голоса любви, бываетъ тяжка для того мѣста, куда она опускается. Прощай, дорогая.
24 мая 76.
Вечеромъ 16-го.
Еще слово. Вчера, когда мы ночью возвращались отъ Апольда, я ѣхалъ одинъ впереди, подлѣ гусаровъ, которые разсказывали другъ другу свои продѣлки; я то слушалъ, то не слушалъ, и, погруженный въ мысли, ѣхалъ дальше. Вдругъ я подумалъ о томъ, какъ я люблю эту мѣстность, этотъ край! этотъ Эттерсбергъ! эти невысокіе холмы! И душу мнѣ пронизало насквозь – вдругъ и тебѣ когда-нибудь придется все это покинуть! Край, гдѣ ты нашла такъ много, нашла все счастье, о которомъ можетъ мечтать смертный, гдѣ ты переходишь отъ удовольствія къ неудовольствію, въ вѣчно звенящей жизни, – если и тебѣ придется покинуть его, съ посохомъ въ рукахъ, какъ покинула ты свою родину. Слезы выступили у меня на глазахъ, и я почувствовалъ себя достаточно сильнымъ, чтобы перенести и это. – Сильнымъ! – значитъ, безчувственнымъ.
Записка 1—8 сентября 1876 г.
Къ чему я буду тебя мучить? Дорогая! Къ чему обманывать себя, мучить тебя и такъ далѣе. Мы ничѣмъ не можемъ быть другъ для друга и слишкомъ много другъ для друга значимъ. Повѣрь мнѣ, когда я говорилъ съ тобою со всею ясностью, ты была во всемъ со мною согласна. Но именно потому, что я вижу вещи лишь такими, каковы онѣ есть, это и приводитъ меня въ бѣшенство; покойной ночи, ангелъ мой, и добраго утра. Я не хочу увидѣть тебя снова… Только… ты знаешь все… Это знаютъ еще только сердце мое да подоплека… Все, что я могъ бы сказать, глупо. Отнынѣ буду видѣть тебя, какъ видятъ звѣзды! – Подумай хорошенько объ этомъ.
Адр. Госпожѣ фонъ-Штейнъ.
Казенная печать съ саксенъ-веймаръ-эйзенахскимъ гербомъ.
(Четвергъ, 22 марта).