Тайны Востока - стр. 20
Но и в этом нет ничего странного и уж тем более удивительного. Хотел Кемаль отдавать отторгнутые от Турции Севрским договором вилайеты? Конечно, нет! Могла Россия получить их в составе Армении? По всей вероятности, нет, иначе бы обязательно удержала! И для Москвы «брак по расчету» с Кемалем был куда дороже судьбы, по сути дела, враждебной ей по тем временам Армении! Заботясь о «продававших их», по словам Ленина, «Антанте, националистах и октябристах», Москва думала в первую очередь о себе самой! Ведь Проливы находились в руках воевавшей с ними Антанты, и они не могли исключать возможность новой интервенции. И уж, конечно, большевикам совсем не хотелось видеть у себя на границах находившуюся под американским мандатом независимую Армению! Не оздоровляли обстановки и постоянные слухи о том, что Кемаль ведет переговоры с проанглийски настроенным султанским правительством. Армения была обречена, поскольку и большевикам и Кемалю был жизненно необходим коридор, по которому Москва могла переправлять оружие и все необходимое для воюющей армии.
Искать виноватых во всей этой несложной истории бессмысленно! Добровольно от территорий не отказывался никто, и больше всегда получал тот, кто оказывался хитрее и у кого были лучше обстоятельства! На этот раз повезло Турции, а все остальное уже не имело никакого значения! И сам Кемаль достаточно ясно выразил все, что думал по этому поводу в связи с несколько запоздалым решением Вильсона по Армении, по которому ей отходили уже завоеванные Карабекиром Эрзурум, Ван и Битлис. «Бедный Вильсон, – с нескрываемой насмешкой заметил он, – так и не понял того, что границы защищаются только с помощью штыков, силы и чести!»
Вот так «дружили» между собой Ленин и Ататюрк, и, какой бы странной и удивительной эта дружба не казалась, она сыграла свою роль как для становления новой, теперь уже кемалистской Турции, так и для безопасности Советского Союза…
ПОЧЕМУ СУЛТАН ПОЩАДИЛ АТАТЮРКА
Постоянно беседуя с приятелями о Великой французской революции, Ататюрк стал интересоваться историей своего народа и с восторгом слушал рассказы Тевфик-бея о борьбе новых османов, как называли первых турецких революционеров, за конституцию.
Ататюрк, не имевший специальных знаний, конечно, вряд ли видел разницу между абсолютной и конституционной монархией, да по большому счету и не эти пока еще совершенно отвлеченные для него величины, интересовали его, а люди, которые первыми осмелились выступить против власти.
Начитавшись революционных поэтов, он мечтал о подвигах и, конечно, хотел слышать о них! Революция, борьба, жертвы, – вот что в первую очередь привлекало юношу. Разумеется, новые османы должны были походить на созданных его горячим воображением романических героев без страха и упрека. Иначе просто не могло быть: ведь ими руководил Намык Кемаль, так любимый им!