Тайны моей возлюбленной - стр. 2
Понаблюдав немного за действиями своего работника, Анигер подошёл ближе, склонился над столом, уперев в него руки, и задал вопрос, смысл которого Тристан не понял. Что-то насчет запоздалого отклика и перемены действий пальцев. Августина принялась объяснять, попутно указывая отвёрткой на проводки, и в конце хмуро закончила:
– Я пытаюсь разобраться в причине, но пока не могу её найти.
– Отойди, – приказал Тремс, снял пиджак и кинул его на софу, которая уже была завалена верхней одеждой других работников "Шага вперёд".
Женщина послушно уступила место начальнику, и тот с азартом принялся копаться в протезе, порой требуя подать ему различные инструменты. Названий многих Тристан не знал, но пытался запомнить. Наблюдая за слаженной работой двух техников, лэрн испытывал всё большее восхищение и задавался вопросом: «А кто подавал инструменты моей супруге? Наверное, никто, ведь она никому не могла довериться».
Представив Регину, одиноко сидевшую в комнате и так же склонившуюся над каким-нибудь изобретением, мужчине вдруг очень сильно захотелось её увидеть. К счастью, время близилось к ужину. Попрощавшись с изобретателями, хотя они не удостоили его ответным вниманием, Тристан поспешил домой, на ходу раздумывая, какие сладости сегодня привезти своей любимой супруге.
Подняв голову, чтобы уточнить у Августины одну деталь, Тремс понял, что лэрна в комнате нет.
– Когда ушёл лэрн Дельт-гор? – спокойно спросил он, пытаясь не показать охватившего волнения.
– Где-то полчаса назад, – ответила женщина и открыла было рот, чтобы что-то сказать, но не успела. Начальник резко вскочил на ноги и бросился к выходу, крикнув на ходу:
– Дальше сама!
Августина закатила глаза к потолку и вернулась к протезу. Она привыкла, что её начальник уходил и появлялся, когда ему вздумается, но не одобряла подобную халатность. Хотя гении всегда были со странностями и данный факт усмирял её раздражение. Вдобавок она прекрасно знала, кто скрывается под маской Анигера Тремса.
Одна из причин выбора для компании именно здания бывшей швейной фабрики скрывалась в том, что оно располагалось в двадцати минутах ходьбы от дома №17 на Гелвеес-парк. Если идти быстрым шагом и срезать несколько улиц, то и вовсе пятнадцати. Анигер же сорвался на бег, поэтому сократил время вовсе до десяти минут. Забежав в дом и немного отдышавшись, Тремс принялся раздеваться: снял очки и парик, опомнился и побежал мыть испачканные руки, затем скинул мужскую одежду и втиснулся в тёмно-серое платье, обулся и вошёл в старинный шкаф с ручками в виде двух змеиных голов со сплетёнными языками.