Тайны мёртвых - стр. 4
– От них реально вштыривает, – объяснял ей Ян, но она, с тех пор как в ее жизни появился Калки, знала, что вштыривает совсем от другого.
Тогда, в их первую ночь, он был груб, нетерпелив и весел. Ян срывал с нее одежду, кусал в плечо и все время смеялся. Она не сопротивлялась, ведь её душа, её тело долго ждали этого момента, что голова мало что соображала. Она помнила, как он мял в руках ее грудь, словно не зная, что с ней делать.
– Я люблю тебя, – шептала она, чтобы как-то смягчить его жесткий напор, но эти слова еще больше распаляли Яна. Он повалил ее на кровать и резко вошел, не обращая внимания на ее боль. Инна сжала губы, чтобы не закричать и обвила его ногами.
Потом Ян долго извинялся и обнимал ее, но Инна ему не верила.
Так проходили и их следующие встречи. Тоска разрывала его изнутри, и он как мог боролся с этой тоской, причиняя девушке боль, требуя дать денег на очередную дозу или отчаянно прижимая ее к кровати, заставляя полностью подчиниться его ярости.
Слишком много ярости, слишком много тоски: он, словно мотылек, упрямо летел на огонь, но и это не приносило ему облегчения.
Она смотрела на него из темного зала – Ян стоял в самом центре света.
– Как ангел, – прошептала она и усмехнулась. Инна снова погрузилась в воспоминания. На этот раз её память прокрутила сцену, как он в первый раз пришел к ней, требуя денег. Она пыталась объяснить Яну, что денег нет – родители ее не баловали, выделяли раз в месяц баксов сто-двести в рублях, которые она обычно тут же отдавала ему. Но в тот раз он ничего не хотел слушать: «Стерва, дрянь! – орал он. – Гони бабки, грязная сука!». Она не плакала, просто смотрела в его глаза, но видела только бессмысленно расширенные зрачки и тоненькую синюю вену, выступившую на лбу.
– Чего смотришь? – неожиданно спросил он, потом схватил ее за розовую челку и дернул вниз. Она ударилась лицом об его колено, из носа полилась кровь. Инна пыталась подставить руки под тонкую струйку, но руки тряслись, и кровь текла на пол, разливаясь у ног розовой лужей.
– Она такого же цвета, как моя челка, – подумала тогда Инна, и ее вырвало.
Спустя неделю они помирились. Она до сих пор удивлялась, как смогла простить Яна. Но простила, наверное, благодаря учителю, и никогда не напоминала Яну той грязной истории. Только челку она перекрасила в темно-русый, и теперь выглядела как примерная девочка. Особенно рядом с ним.
Инна знала, что ей не остановить его, чувствовала, что он любит ее не так, как ей представлялось в романтичных подростковых грезах. Ну и что? Ей было все равно. Ей давно уже было наплевать на то, что думают родители и немногочисленные друзья. Да и друзей-то с появлением Яна у Инны почти не осталось. Он требовал всего. Времени, эмоций, сил. Иногда девушке казалось, что она так устала от всего этого, что готова послать его к черту и просто отдохнуть. Но Ян приходил, улыбался одними губами, обнимал ее, прижимал к себе, заставляя вдохнуть родной запах его юношеского тела, и она забывала обо всем. И она глядела на него, а он глядел в пространство, как в песне усталого барда.