Тайны Кипеллена. Дело о благих намерениях - стр. 6

– Позвольте вашу руку, – попросил он.

Пришлось подать.

– Во имя всех Пресветлых будьте счастливы, – насмешливо пробормотал Ремиц. – Теперь вы можете обменяться кольцами…

– Это чудо! – оторвавшись от моих пальцев, заголосил ювелир. – Кажется, мне удастся порадовать вашу панну.

Он юркнул в низкую дверь за прилавком и вскоре выскочил обратно со шкатулкой из тёмного дерева. От неё расходилась энергия защитных чар. Опасные невидимые субстанции кольцами, похожими на змеиные тела, сдавливали крышку. И горе тому скудоумному грабителю, который решится проверить, что за богатство скрывается внутри.

– Завораживает, – всё ещё улыбаясь, заметил Габриэль.

Ювелир кивнул и, сделав замысловатые пассы под дном шкатулки, распахнул её. На чёрной шёлковой подушке лежал перстень. Точно такой же, как у меня, только меньшего размера.

– Старинная вещица, не новодел. Работы того же мастера, что и ваш. Ручаюсь, – произнес хозяин лавки. – Если присмотритесь, то видно, что этот чудный экземпляр сделан для милой панны. Они истинная пара, созданная мастером для влюблённых людей.

– С чего вы взяли? – поинтересовался Ремиц. – Может быть, ваш пресловутый мастер сделал их в подарок своим родителям?

– Сразу видно, что в отличие от панны с изысканным художественным вкусом, вы таковым не обладаете, – нахмурившись, ответил ювелир. – Изящество изделия всегда характеризует чувства мастера. Родителям такие перстни не дарят. Тут связь другого рода. Так вы будете брать или хотите и дальше отнимать моё время?

– А что, за нами выстроилась очередь? – недоумённо оглянулся Габриэль.

– Может быть, желаете продать своё?

Я убрал руку.

– Нет. Сколько вы хотите?

– Триста левков.

– Мы что, покупаем княжеский перстень? – удивился Ремиц.

– Простите, пан, но покупатель же не вы? Вот и не мешайте!

Ювелир даже чуть прикрыл крышку шкатулки, как бы показывая, что предложение ограничено по времени.

– Сто, – прищурился Габ, – и то от больших щедрот.

– Шутите, да никогда!

– Идём, – Габриэль потянул меня за рукав. – Явно же, что у пана не все дома. Триста левков за безделушку, не стоящую и сотни!

Но прислушаться к мудрому совету в тот день мне было недосуг. В итоге я даже не заметил, как снова оказался на улице, только со свёртком в руках.

– Не примечал раньше в тебе такой безумной расточительности, – ухмыляясь, нараспев протянул Габриэль.

– Нам сделали скидку, – проворчал я.

– Жалкие пятьдесят левков? Это не скидка, а милостыня. Ты, верно, сошёл с ума, что начал раскидываться такими деньжищами. Или на капитанской должности так много платят?

– Поменьше, чем в Сером трибунале.