Тайны двора государева - стр. 40
– Так-то спокойней будет, не сбежишь!
Пересекли двор. В дальнем глухом углу подошли к сарайчику, сбитому из крепких бревен. Снаружи стояли небольшие саночки, накрытые рогожей.
– Моя конюшня, – пояснил Никита.
Верный мухортый, почуяв хозяина, радостно заржал. Никита длинным, в два фунта весом ключом отомкнул замок, приоткрыл воротца:
– Проходи, боярин, клад там…
Через минуту-другую послышался глухой удар и крик, приглушенный свистом ветра. Чуть позже, ласково поглаживая холку, Никита вывел в воротца сильного, хорошо откормленного коня. Запряг, прыгнул в саночки:
– Но, милый! Во дворец еду к государю, яко агнец кроткий. В печь огненную!
Наклонив голову, часто перебирая ногами, конь набрал ходу.
Уловки
Едва Никита вошел в трапезный зал, как государь злобно рявкнул:
– Признавайся, это ты, червь книжный, Василису из могилы поднял?
Простодушное лицо Никиты приняло вид еще более наивный.
– Я?! Нужна мне она, как жезл Ааронов скифу дикому. Так ведь известно, кто из земли ее изъял…
– Кто?!
– Да молодой Басманов! Сейчас пришел в храм, блазнит меня: давай-де сбежим, и Василиса со мной – живая! А еще, государь, он нечестивые глаголы плюскал… Повторить аж отвратно.
– Говори! – грохнул посохом об пол Иоанн Васильевич.
– Вякает: посажу-де Василису на престол и сам царем править стану!
Затрясся государь, аж позеленел от злобы, и на устах пена вышла.
– Ах, аспид хищный! Подать Басманова сюда, я ему возгрю кровавую вышибу! Ух, рожа говенная!
Стража побежала отыскивать Басманова.
Тут как раз появился Скуратов, прогундосил:
– Уж, кажись, все перерыли у отца Федора! Окромя собачонки ободранной да тараканов запечных, ничего животного нет. Прикажешь, батюшка, перепластать его?
Сморщил нос государь:
– Забавиться еще успеешь! Теперь беги ищи молодого Басманова!
Стражники обыскали весь дворец, все переулки-закоулки. С трепетом доложили:
– Как в воду канул!
Государь остановил бешеный взор на Никите.
– Беги, поп, ищи татя зловредного! Не найдешь – с тебя с живого шкуру спущу!
Под прикрытием благодетельной метели Никита отправился к отцу Федору. Тот дрожал, словно лист осиновый.
– Неужто пронесло, Никитушка? Я сделал все по твоему указу: горемычную царицу-матушку в склеп спровадил да под плиту старинную, прямо, прости, Господи, на шкелет истлевший и положил. А уж как плитой задвинул каменной, един Бог ведает про то! Кила теперь небось вывалится. Скуратов, кровопийца, везде, яко пес смердящий, нюхал. Когда он в склеп заглянул, я уж думал, что со страху помру. Да смилостивился сын Давидов! Ничего, пронесло, не нашли государыню нашу.