Тайнопись видений - стр. 42
Портреты выставлялись в общественных местах и магазинах, чтобы женихи могли присмотреть себе жену. Уникоми стоили дорого, и парень из бедного рода попросту не смог бы их купить. Если юноша был состоятелен и ему очень понравилась девушка, он приобретал бóльшую часть портретов, и тогда невесту отдавали замуж без лишних слов. В иных случаях устраивали что-то вроде торга.
Ясурама побеседовал с другом еще час и нехотя отправился домой. Его комнаты были ярче и просторней. Шелк на стенах не так выцвел, и в кухонных шкафах, помимо глиняной посуды, стоял расписной фарфор, подаренный благодарным за сбывшееся видение чиновником. Ясураме прислуживали двое интеллигентных молодых людей, похожих на тени, а у Доо был только шумный болван Осита, которого даже не воспитали как следует, прежде чем продать Цу-Дхо.
Друг был худшим из предсказателей, и заговаривать с ним, если ты выше по рангу, считалось зазорным, но Ясурама вырос вместе с Доо, и его всегда тянуло в маленький домик с простой обстановкой, где было уютно от тесноты и веселой болтовни прыщавого мальчишки.
Ясурама прошел в комнату, сел у окна и вынул из рукава табличку. Девушка была юна и прекрасна. Ее звали Сэй, и розовый цвет платья очень ей шел, как и астры, и рубиновый гребень в причудливо уложенных волосах. Сэй наверняка давно замужем, поэтому таблички продали по дешевке, и кто-то из мэджу пронес их в храм, зная, что в месте, где живут одни мужчины и не на чем отдохнуть глазам, такие вещи ценятся на вес золота.
Раньше портреты радовали Ясураму, но сегодня он окунулся в печаль, одолевавшую его все чаще и особенно поздней осенью. Ему исполнилось уже тридцать шесть, и обет безбрачия давно перестал быть просто словами, которые, будучи юнцом, Ясурама не понимал.
Он попал в храм в семь лет, как и Доо, и другие провидцы. И все они жили здесь, будто в тюрьме. Подобные среди подобных. Некоторые счастливцы умудрились найти свою симпатию в детстве и воображали ее в фантазиях, а порой до того сходили с ума, что пытались связаться с ней. Они никогда не брали у мэджу уникоми, боясь разглядеть в чертах очередной невесты свою возлюбленную. Это было бы чересчур жестоким ударом.
Ясурама покрутил в руках портрет Сэй, отпер тайную шкатулку, ключ от которой всегда носил на шее, и спрятал табличку среди десятка других, раздобытых Доо. Провидца давила меланхолия, и он порой готов был проклинать порядки храма, по которым считалось, что женщины не должны ступать за ворота и смущать мысли предсказателей, загрязняя их канал и отвлекая от видений. Что толку от этих правил, если каждый обитатель храма все равно находил способ думать о недоступном?