Тайник на Эльбе - стр. 37

Аскер чуть сощурил глаза, медленно опустился на стул.

– Ваше имя? – спросил он.

Хриплым, простуженным басом пленный сказал, что его зовут Герберт Ланге.

– Чин?

– Обер-ефрейтор.

– Обер-ефрейтор, – повторил Аскер, делая запись в протоколе. – Где служили? Назовите дивизию, полк, батальон и свою должность.

– Дивизия «Тейфель», мотострелковый полк, третий батальон, первая рота, первый взвод.

Аскер насторожился: из первой роты был и Георг Хоманн.

– Хорошо, – сказал он. – Теперь о партийной принадлежности. Вы член НСДАП?

– Нет, – покачал головой Ланге. – И никогда не был.

– Тогда, быть может, вы коммунист?

Пленный шумно вздохнул и вновь покачал головой.

– Я и не коммунист. – Он помедлил и как бы с сожалением повторил: – Да, я не коммунист, господин офицер. Я беспартийный человек. Но беспартийные бывают разные. Есть люди, имеющие твердые убеждения и принципы. А есть болтуны и тупицы. Я принадлежу к числу последних.

– Ого! – усмехнулся Аскер. – Сказано довольно сильно.

– Это как вам будет угодно, – повел плечом пленный. – А говорю так потому, что сочувствовал социал-демократам и, как это ни печально признавать, на собственных плечах привез к власти Адольфа Гитлера и нацистов.

– Каким же это образом? – спросил Аскер, которого стал забавлять этот необычный допрос.

– Я, разумеется, был не один. Идиотами оказались все те, кого прельстили бредни наци о великой миссии германского народа на земле. А таких, увы, было немало…

– Немало, – согласился Аскер. – Ну а сейчас каковы ваши взгляды? Они что, переменились?

– Да.

– Под влиянием того, что вы попали в плен?

В вопросе звучала откровенная ирония. Ланге покраснел и опустил голову.

– Нет, – пробурчал он. – Плен тут ни при чем. Дело в другом, совсем в другом.

– В чем же?

– В другом, – повторил Ланге. – Во всем виноваты очень хорошие люди, которых мне довелось встретить на своем пути,

– Кто же они?

– Их было трое, господин офицер… Очень разные, но очень хорошие люди. Один остался там, в Германии. Я бы назвал его имя, да вам оно ни к чему.

– А все же.

– Это Лотар Фиш, могильный сторож.

– Кладбищенский, вы хотите сказать?

– Да-да, кладбищенский. Простите меня. – Ланге смутился. – А язык вы знаете лучше, пожалуй, чем я…

– Так чем знаменит кладбищенский сторож Фиш?

– Ничем, господин офицер. Просто это – человек, который открыл мне глаза на многое. Когда-то, в годы моего детства, которое прошло в Гамбурге, он был лодочником. Хорошо знал отца. Нянчил меня, на руках носил… Потом пропал. Уехал. И вот, много лет спустя, я встретил его в Остбурге. Случайно встретил. Мы хоронили кого-то из друзей, и на кладбище вдруг я вижу старого Лотара Фиша! Там же, на кладбище, его сторожка. Он бобыль, живет обособленно. Я остался у него ночевать. И мы скоротали время до утра, сидя за кружкой пива. Помнится, это было в 1938 году, да-да – осенью тридцать восьмого… И знаете, что предсказал Фиш? Войну Гитлера против вашей страны!