Тайная жизнь Лизы - стр. 32
Он был милым. Он был щедрым. Но газеты покупал только ради спорта и комиксов, а наши интеллектуальные беседы сводились к вариациям на тему «А если на нейтральной территории встретятся африканский лев и белый медведь, то кто кого переборет?». Неудивительно, что мне по-прежнему чего-то недоставало. Пустое место, оставленное Брайаном, нельзя было заполнить любым другим теплокровным животным.
Тем удивительней, что когда Фил через два семестра все же положил конец нашему альянсу, моя реакция была очень бурной. Я рыдала неделю подряд, а последующие две недели вылезала из постели только в столовую за каким-нибудь сливочным кексом, а потом больше месяца отлавливала Фила на матчах по регби, на обеде или когда он вылезал из укрытия в поисках чужого курсовика – для списывания.
Фил говорил всем, что я психопатка, хотя я думаю, что в глубине души ему льстила моя сверхэмоциональная реакция на его уход. Мои друзья недоумевали.
– Он же пещерный человек, – твердила мне Мэри. Ей уже осточертело видеть, как я ежевечерне рыдаю у нее под дверью в надежде, что вдруг ее приятель Джон передаст ей какие-нибудь слова Фила обо мне.
– Он сказал, что тебе точно пора в психушку, – сказала она мне однажды вечером.
– Значит, он беспокоится обо мне, – перевела я, – его так волнует мое психическое здоровье, что он хочет отправить меня в больницу, даже против моей воли.
– Я думаю, что его больше волнуют твои бесконечные стоны у него под дверью, которые мешают ему заниматься, – сухо сказала Мэри. – Знаешь, Лиза, я просто не понимаю, что творится у тебя в голове. Пока вы были вместе, ты все время жаловалась, что он дремучий. Едва он начинал говорить, тебя клонило в сон. А помнишь, ты сказала, что он думает, что петтинг – это один из приемов игры в гольф?
– Он очень чуткий, – возражала я. – Он сказал мне, что я из тех девушек, которые любят клиторальную стимуляцию.
– Все любят клиторальную стимуляцию, – вздохнула Мэри. – А он сам-то ее делал? Послушай, пока вы были вместе, ты все время была недовольна. А теперь, когда он тебя бросил, ты изображаешь роковое влечение.
– Я не способна обидеть живое существо, – возразила я, вспомнив кролика из фильма.
– Ну и в чем дело? Что с тобой происходит?
– Наверно, я люблю его.
– Ерунда. С Брайаном тебе было гораздо лучше, но когда он уехал, ты же не рыдала все время.
Слова Мэри влетали мне в одно ухо, а в другое вылетали. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что когда Фил бросил меня, я раскисла не потому, что он меня бросил, а потому, что это разбередило рану, оставленную отъездом в Штаты Брайана. Я оплакивала не Фила, а потерю Брайана. И еще я думаю, что мне нравилось романтическое ощущение несчастной и брошенной девушки, особенно во время подготовки к диплому, который был реальным проклятьем студенческой жизни.