Тайна «Железной дамы» - стр. 39
– Чего это никто не узнает? – улыбнулась Ульяна, подняв со стола какую-то книгу и принявшись ее листать с бездумным пренебрежением. – Господин Райт продал права на него герру Феликсу Нойманну, сотруднику компании «Фабен», что в Бармене, это Германия. Герр Нойманн доработал ваш луноверин и скоро в аптеках наряду со знаменитым аспирином появится новое чудесное лекарство от кашля – ахиллинин.
– От кашля? – в недоумении переспросил Иноземцев. – Почему от кашля? Кто такой господин Райт? Кто такой герр Нойманн? Почему ахиллинин?
– Вы же сами тогда сказали, что, приняв его, становишься точно герой, вот мы с Алдером и решили назвать его «ахиллинином». Это от имени Ахилл производная. Вам нравится? По-моему, просто замечательно.
– Боже мой, что вы несете? С кем это – с Алдером? – Иноземцев стал искать руками опору.
– Послушайте, я сейчас все объясню, – Ульяна положила книгу и сложила ручки, точно воспитанница какого-то пансиона. – Алдер Райт работал преподавателем химии в старенькой школе в Лондоне, при монастыре, я точно не упомню имени какого святого. Он был таким мечтателем и таким при этом несчастным, так страдал от пристрастия к морфию… Он искал средство излечить себя и… Я ему про луноверин рассказала. Ведь я, когда у вашего обуховского аптекаря работала, поняла, как вы луноверин получили. Нагрела его, а он взял и ангидрид уксусный выделил. Ну так Алдеру луноверин понравился. Его немного нужно в отличие от морфия. А как он кашель лечит!
– О господи, ваш Райт уже мертв, поди… – проронил Иван Несторович. – Вы меня им едва не убили.
– Перестаньте, вы просто все очень близко к сердцу принимаете. Вы только на себе его пробовали[13]. Но можно ли на вас было ставить опыты? Нет, сами тогда говорили, что уже совсем разум потеряли, надышавшись им. Только спутали картину. Поэтому его на себе испытали Райт, Нойманн и я.
– Вы?
– Да! Вот так вот. И жива-здорова, как видите.
– Но вы, верно, его употребляете и теперь?
– Нет, зачем мне?
Иван Несторович приблизился к девушке. Осторожно, точно прикасался к горячему утюгу, взял ее за руку, пощупал пульс, заглянул в глаза – чистейшей воды янтарь под густым опахалом ресниц. Кожа чистая, взгляд ясен.
– Это невозможно! – воскликнул он. – Вы лжете, слава богу. Но вы повинны в чудовищной катастрофе, Ульяна Владимировна. Луноверин – не лекарство от кашля, а ужаснейшее зло, во сто крат хуже морфия. Уж мне-то известно о его коварстве. И если он разойдется так же быстро, как аспирин, то…
– Доверьтесь более компетентным в этом вопросе специалистам. Вы рассеянны до безобразия. Вам могло привидеться, показаться. Вы хоть знаете, как мне удалось сюда попасть? Нет, – предупредила она ответ Иноземцева, готовый сорваться с языка, – не через окно, это уже неинтересно ведь. Я не люблю повторяться. Я заходила к вам уже не раз. Через подвал, через огромные катакомбы, расположенные под вашим домом, о которых вы и не подозреваете, со входом на складах рынка Ле-Аль. От него пролегает туннель, ведущий прямо к вашим ногам.