Тайна Урулгана - стр. 31
Дуглас также был рад – еще не хватало, чтобы Вероника увлеклась всерьез этим русским медведем.
О Веронике ничего сказать было нельзя: ее мысли трудно поддаются разгадке, да чаще она и сама не знала, что ей лучше, а что хуже. Ей был свойствен фатализм, хотя она пыталась, плывя по воле случая, дожидаться благоприятного стечения обстоятельств. В первую очередь она искала отца. Или хотя бы его могилу. Все остальное приложится. Костя в ее мыслях занимал куда меньше места, чем его отец.
Плохо было Косте.
Он даже полез в спор с отцом, чем утвердил его в правильности своего решения и сделал то решение незыблемым. Костя в отчаянии готов был уже признаться отцу, что влюбился в английскую мисс, но в последний момент испугался. И смирился.
А отец пожалел его – всегда надо давать жертве надежду, пускай пустую.
– Если придется английского капитана по берегу моря искать, я тебя вызову.
И с этой надеждой Костя пошел к профессору, уже официально, как член маленькой экспедиции. Колоколов-старший, хоть и готов был поспособствовать развитию отечественной науки, своего терять не терпел. Поэтому за лошадей, шитик, место на барже, за продукты и даже за комариные сетки – за все взял с Мюллера, полагая, что делает правильно, так как у Мюллера деньги государственные. Правда, сына придал вроде бы бесплатно.
Сначала проводили «Св. Сергия Радонежского». На следующее утро он загудел, запыхтел, отвалил от пристани и, борясь с течением, пополз вверх по реке. Ему еще надо вернуться в Новопятницк до ледостава, привезти грузы, забрать пушнину и золото с приисков и, если все будет хорошо, профессора Мюллера с камешками, отколупнутыми от болида, и мисс Смит с ее спутником, а может, и с капитаном Смитом, если его удастся отыскать и спасти.
Костя весь день избегал Ниночки. А Ниночка делала вид, что не хочет видеть Костю, и страшно страдала. Ее страдания были очевидны для Семена Натановича и удручали его необыкновенно.
– Все к лучшему, – уверял его отец Пантелеймон. – Твоя дочь забудет о неверном Косте, и это лучше для всех. Будем надеяться, что детское увлечение минет, как послеполуденный сон.
– Да-да, – рассеянно согласился Черников, но он-то знал, что дочь страшного в прошлом террориста и нигилиста сделана из особого теста. Она из тех, кто роет подкопы под железнодорожные пути, чтобы безжалостно взорвать самого императора.
При этом Семен Натанович приводил в порядок одежду для Ниночки – ночи будут холодными, особенно в Булуне. Он призвал на помощь все свое портновское искусство и, не разгибаясь, шил, чтобы его дочь даже у полюса была одета не хуже, чем одеваются дамы в Варшаве. При условии, если те дамы соберутся на Северный полюс.