Тайна тринадцати апостолов - стр. 2

Ничего, будний день, народу в музее не так много, переживут посетители, если портреты не увидят. И без них в музее есть на что посмотреть. После чая она согрелась и приободрилась, так что отперла дверь твердой рукой и вошла в зал.

Что-то было не так. А именно: на полу посреди зала лежал человек. Лежал он ничком, так что лица не было видно.

Первым чувством Елизаветы Петровны было возмущение. Да что же это такое, что эти посетители себе позволяют? Разлегся посреди зала, как у себя дома! Она не подумала, что дома люди все же не лежат на полу. Вся во власти праведного гнева, Елизавета Петровна решительно шагнула вперед и оказалась рядом с лежавшим.

– Товарищ! – от волнения она забыла, что такое обращение уже давно вышло из моды. – Товарищ, немедленно вставайте! Здесь все-таки музей, а не пляж!

Лежавший не шелохнулся. Елизавета Петровна наклонилась, чтобы тронуть его рукой, потрясти за плечо, но ее остановила непонятная робость. Мужчина лежал неподвижно.

Елизавета Петровна вдруг почувствовала, что перед глазами у нее встала мутная пелена. Ей показалось, что что-то не так с затылком мужчины, а затем она увидела, что какое-то темное пятно расплывается вокруг лежащей головы. Дрожащими руками Елизавета Петровна сняла очки, чтобы протереть их чем придется, и проклятые очки выпали у нее из рук прямо на лежащего человека.

– Эй! – Она наклонилась за очками. – Эй, гражданин, вам плохо?

До нее дошло, наконец, что живой человек не может быть так неподвижен. Она бестолково шарила рядом, пытаясь поднять очки, и совсем близко увидела лужу вокруг головы. И поняла ясно, что это не что иное, как кровь, что человека ударили по голове чем-то тяжелым и он вполне может быть мертв. И ударили его совсем недавно, потому что кровь не то что не успела засохнуть, а вообще только-только вытекает, лужа увеличивается на глазах.

Осознав эту мысль, Елизавета Петровна хотела вскочить и бежать от тела как можно дальше, взывая о помощи. Но ноги ее предательски подкосились, и она с размаху села на пол, причем уловила, что под ней что-то хрустнуло.

«Очки!» – поняла Елизавета Петровна.

Не в силах находиться рядом с неподвижным телом, она на четвереньках отползла в сторону. При этом оказалось, что очки не разбились окончательно, просто треснули стекла да еще больше погнулась оправа. Нацепив кое-как очки на нос, Елизавета Петровна почувствовала себя увереннее и опасливо посмотрела на тело.

Это был мужчина, одетый во что-то черное – не то куртка, не то плащ. Волосы на затылке мокрые от крови, а макушка лысая, похожа на тонзуру у монаха.