Тайна трагедии 22 июня 1941 года - стр. 14
Рассматривая основной принцип сталинской внешнеполитической доктрины, следует обратить внимание на три принципиальных момента.
Во-первых, осуществляя Великодержавную внешнеполитическую стратегическую линию, Сталин четко держал курс на возвращение традиционных исконных российских территорий в границах 1904 года. Он никогда не забывал своего обещания на Первом съезде Советов СССР 30 декабря 1922 года о сохранении «исторического тела России». Не случайно в последний день Второй Мировой войны в своем «Обращении к советскому народу» 2 сентября 1945 года И. В. Сталин сердечно отметил: «Сорок лет ждали мы, люди старшего поколения, этого дня. И вот этот знаменательный день наступил. Сегодня Япония признала себя побежденной и подписала акт безоговорочной капитуляции».
Во-вторых, зная, что война неизбежна, Сталин однозначно считал, что СССР должен вступить в мировую войну последним, что позволяло в полной мере владеть ситуацией и ни при каких обстоятельствах не выступать агрессором. Он оставляет за собой право решить, когда следует вступить в войну. Сталин неоднократно подчеркивал, что «искусство большевистской политики состоит в том, чтобы уметь выбрать время и место, и учитывать обстоятельства дела для того, чтобы сосредоточить огонь на том фронте, где скорее всего можно будет добиться максимальных результатов». /65/
Думаю, что в этом и заключался глубокий политический реализм И. Сталина. Он прекрасно понимал, что СССР может вступить в войну, если будет подвергнут нападению, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что именно враг навязал войну.
Отбросив идеологические догмы в своем внешне-политическом курсе, и, опираясь на идеологию развития национального государства, Сталин стремился возложить на Гитлера ответственность за начало войны против СССР и, превратив, таким образом, войну в Отечественную, сделать главной своей опорой идею пробуждения национальной гордости и державного духа русского народа, патриотизма и его внутренней силы, на его способности к самостоятельному и независимому развитию.
И эту великую и значительную цель И. В. Сталину также успешно удалось реализовать. Эти мысли он неоднократно приводил во многих своих выступлениях, где акцент делался, прежде всего, на развитие национального сознания и государства русского народа. Он не принимал бытующего на Западе мнения о неполноценности русской нации. Кстати, говоря о русской нации, Сталин имел ввиду и белорусов, и украинцев, обособляя славян СССР в единую русскую нацию. /62/.
И, наконец, в-третьих. В сложнейшей внешне-политической обстановке 1930-х годов Сталин с выверенной последовательностью и точностью провел в жизнь свой стратегический замысел, – не допустил объединения двух империалистических коалиций, двух группировок великих держав – германо-итальянской и англо-французской. Путем искусного дипломатического маневрирования Сталину удалось столкнуть две противоборствующие коалиции, а самому избежать втягивания в военный конфликт на ранней, невыгодной для СССР стадии. К 1940-му году, когда противостоящие коалиции определились достаточно наглядно: германо-итало-японская и англо-американская, все зависело теперь от Сталина.