Тайна талисмана. Сны о веке золотом. Альтернативная история - стр. 40

И он увидел ЕЕ. Она спускалась по лестнице к обеду и улыбалась, а он словно вихрь ворвался в гостеприимный дом.

– Мы говорили о Вас, – услышал он ее голос, и был уверен в том, что ангел спустился к нему с небес.

Он заметил бы ее в любом случае, как и любую юную особу, но она была не просто прекрасна и восхитительна. Ему показалось, что он время повернуло резко вспять, и он снова остается в лицее.

– Не сердитесь, но мне больше нравится Онегин, чем Ленский, хотя вы, вероятно, придерживаетесь другого мнения на этот счет. Смею предположить, что под Ленским вы подразумевали себя.

– Императрица, – прошептал он, совершенно ошарашенный, слушал и не слышал, он не понимал, о чем она собственно говорила, да это было и не важно совсем.

Он заметил, как странно побледнел граф Николай, Анна отвернулась, боясь выдать себя. И только та, к которой обращался поэт, ничего не понимала.

– Почему Вы меня так называете, – немного смутилась девушка, – я знаю, что вы горазды все преувеличивать. Вы сокрушали все женские сердца такими комплементами странными, и хорошо, что я так много времени провела с Евгением, вы не сможете так просто сбить меня с толку.

– Я никого так не называл прежде, – пробормотал он скороговоркой, просто мне показалось, но это все пустое, этого просто не может быть, простите меня.

Он поспешно ушли с графом, не скрывавшим раздражения, в сад.

– Полно, Александр, – вырвалось у того, как только они остались одни, – я бы попросил вас. Кто не знает о ваших бесчисленных похождениях и скандалах, но она невинный ребенок. Оставьте ее в покоя, иначе я вынужден буду.

– Но вы же прекрасно понимаете, в чем дело, граф, – вспылил поэт. – Мне говорили прежде, но я не придавал значения словам. Мало ли у кого есть внебрачные дети, но не спорьте со мной, это не Ваш ребенок, потому что никто в этом мире так не похож на нее. Отчего бы это вдруг?

– Это полная чушь, вы тоскуете и любите ее, и она Вам мерещиться везде, но наша девочка не должна слышать эти глупости. Вы готовы обманываться, и извольте, но не впутывайте в это других.

Его твердости можно было позавидовать в тот момент. Поэт столкнулся с непроницаемой стеной и хорошо видел, что все его слова бессильны и бесполезны. Она не знает даже, что Анна не ее мать, и не дай Бог, если она это от вас узнает, я не перед чем не остановлюсь.

И было видно по всему, что он и на самом деле не остановится.

– Да, конечно, могли бы и заранее предупредить, хотя впрочем, что теперь о том говорить, – он растерянно развел руками, – Вы и дальше будете прятать ее от мира?